Под брегом крутым, средь склонившихся ив,
Где мрачные тени в глубинах тех тонут,
Журчаньем ручья на минорный мотив
Озвучен, зеленый затерянный омут.
Сомкнулись подковой его берега,
Скрывая загадку от чистых течений.
Он тайну свою от других сберегал,
Суровую тайну своих увлечений.
Под вечер, как будто из жизни иной,
Покинув глубины своей коммуналки,
С оркестром лягушек всплывал водяной.
И с ним хороводы водили русалки.
Менялась программа движеньем десниц.
Вкраплялись в концерт нереальные вставки.
Кувшинок глаза, рябью ряски-ресниц,
Включались в игру. И прибрежные мавки
Качались в ветвях, избегая воды,
Мелькали в листве, шелестя голосами.
Песчаная отмель вся в блесках слюды –
Безоблачность неба ночными часами.
Проникнуть в закрытый такой уголок
Издревле не может ни конный, ни пеший.
Его, словно слабый костра уголек,
Хранил от сторонних заботливый леший.
Всего-то, проникнись, поверь и пойми,
И если бы вера в веках не ветшала,
Мы жили бы вместе – и мы и они,
И это ни нам и не им не мешало.
….
Но в веру, священную веру людей,
Поверьте, и там либералов коварство.
Прогрессом, тогда непонятных идей,
Вмешалось привычное нам христианство.
Империи рушились с верою той,
Ломая устои где их не просили.
Родившись в крови, стала верой святой,
Для Родины нашей, для нашей России.
Прагматика веры на тысячи лет
Диктует цивильной стране интересы.
Казалось навечно, но все-таки нет,
И вот уже стала преградой прогрессу.
Прогматики стиль породил нигилизм.
И вновь либеральность при власти, при светской.
В безверии взял и возник большивизм,
Прививший России прообраз советский.
Советский, поднявший Россию с колен.
Три четверти века, наверно, немало.
Но вновь либералам попали мы в плен,
И нашей России, как будто не стало.
Но странно… Молчала в развале страна.
Делилась на части. Но все же молчала.
Казалось, вернулся на свет Сатана,
Но Русь извернулась, вернувшись в начало.
И вновь, поднимая идеи Христа,
Пытаясь единство направить на веру,
Людей, отклонивших себя от креста,
Пыталась призвать и почувствовать меру.
…
На западе дух либеральных идей,
Отринул свое мессианство, отбросил.
И ныне толкает незрячих людей
На вседозволенность. Кто же их просит.
...
И глядя на это, о люди, вам в пору
Напомнить слегка про Содом и Гоморру.