Я боюсь, что однажды не узнаю себя в отражении
В зеркале, в формалиново-мертвом немом окружении
Пенсионерок или же, чего хуже, утром в парикмахерской,
Выпивая стандартный утренний кофе с лимоном.
Вы когда-нибудь слышали про амнезийную кому?
Когда трогаешь кистью лицо, будто сам себе незнакомый,
Не догадываясь, что прямо сейчас ты шарахнулась,
Окончательно двинулась,
Тронулась,
Съехала головою.
Честно сказать, предпочла б огнестрельное, ножевое
Или всё сразу.
Расщепление, дефрагментация разума
— Выдранный лист в альбоме, скомканный, выкинутый на автотрассу,
В эпицентр аварии с покорёженными каркасами,
Где виновник — ты.
Вот прохожие изумлённо раззявили рты.
Наблюдая, как какая-то паланиковская чокнутая
рассыпает наркотики в зоопарке
И краской обводит чью-то тень на скале из баллончика.
Обошлась бы без этой дрянной надоевшей до рвоты ремарки,
Пусть сравнением станут крики того, кого скоро прикончат.
Я боюсь, что однажды не узнаю себя в отражении.
Заблужусь в искажённом воображении.
По приколу убью человека, а потом ещё посмеюсь.
Плюс, чего доброго, расчленю.
Но боюсь, ещё жутче остаться всеми покинутой и забытой.
Утонуть в ванной, пропитанной плесенью, сто лет не мытой.
Чтоб в некрологах потом написали о поэтессе с явно поехавшей крышей,
Одинокой, думаю, вы о такой и не слышали.
«Вращая в кисти кости, подумай о раскладе.»
Из всех, кого любила и хотела
Кого взволнует не твоё лишь тело, но вздох, закованный в помаде?
Уверена, немногих.
Закидывая на кровать босые ноги,
Не думая и впредь о паранойе,
Лишь засыпая, чуть ли не с конвоем,
Я попадаю к нашему Творцу.
Полусидит Он в кресле, размышляя об убогих,
Я вижу, как и я, он мается,
В ногах Его спит пёс, с тревожной хрипотцой
Слетает с губ его знакомый мне вопрос:
И если ум мой навсегда угаснет, что останется?..