Иосифу Бродскому с улыбкой
Здесь побережие мягко очерчено золотой лентой песка,
Но, если не спеша всмотреться,
Это добрая старая Майя, лентой Мёбиуса прикрывающая бока,
Здесь пока запрещено без купальников, хоть каждый третий и норовит раздеться.
Здесь ветер лениво ласкает роскошные пальмовые листы,
Повсюду вороний грай и заливисто хрюкают свиньи,
Кокосы снаружи явно волосатей, нежели кажутся изнутри,
Но это нисколько не наводит на мысль о творческом изобилии.
В здешних местах довольно всяческой ерунды:
Сам воздух завёрнут в кулёк из лежалых сплетен,
Вдыхая его, вдыхаешь и чьи-то, иногда божественные, черты,
Всех этих красавцев рам и сит, а также приезжих наташ и петей.
Травка -- отдельная тема, всё же учёным пора признать,
Что сознанье имеет форму красиво падающего пепла,
А его содержание настолько смешно, что икоты и коликов не избежать,
Или, попросту говоря, -- крайне (и даже бескрайне) нелепо.
Выйти на берег себя и нырнуть в волну
Кажется в здешних местах единственной действительно стоящей перспективой,
Конечно, можно долго барахтаться, кричать "Тону! тону!",
Но это бесполезно, индусы-спасатели исключительно благодушны, к тому же заняты волейболом, а играют они красиво.
Это быстрая карма -- позабыть о самом себе,
Перестать тревожить волны пером и невнятной речью,
Постелить себе старенький коврик для йоги, улечься на самом дне,
Улыбаясь сквозь сон и потягиваясь всеми щупальцами весьма беспечно.