Ефиму Бершину
Две школьницы с букетами в руках,
В парадной форме, в бантах белоснежных.
Как звали их? Пульсирует в висках –
Забыл, и вспомнить нет уже надежды.
И, словно много лет тому назад,
Просматривая ленту фотоплёнки,
Ты, не найдя один, тот самый кадр,
Бросаешься за памятью вдогонку.
Пытаясь, хоть на время, воскресить,
Что было так наивно и прекрасно,
Ты трёшь виски, и не хватает сил
Себе признаться, что труды напрасны.
Что эти гладиолусы в руке,
И девочки, стоящие в обнимку
Останутся навеки вдалеке,
Их даже нет на давнем фотоснимке.
И никогда уже не оживить
Ни смех, ни голоса, ни даже взгляды.
И незачем лететь, бежать, спешить –
Их не вернуть. Да это и не надо.
Они ушли на первый свой урок,
Их за руку увёл учитель строгий.
Как звали их? Наверно, помнит бог.
А ты иди, учи свои уроки.
Подсказку ждёшь? Создатель твой – Отец
Разбил случайно старенький хронограф.
Молчит. Он – выдающийся творец,
Но тоже незадачливый фотограф.