Метель заскакивала влёт
во все возможные прорехи -
он шёл, выглаживая лёд,
до круглосуточной аптеки.
А он не то чтобы болел -
он выкупал у жизни старость
тем, что придирчиво жалел
то, что ему ещё осталось.
Он не подпитывал тревог
предусмотрением несчастий,
и каждый месяц за плевок
сдавал фамилию для власти.
Метель секла промёрзший флот,
забитый днищами в асфальты...
Домой вернётся и зажжёт
кусочек вырученной смальты.