Двадцать восемь дней я танцую для вас, и вот
наступает двадцать девятый, и полон зал.
Скоро Ирод придет, а брат его не придет,
будет пить народ и будет молчать народ,
будет делать все, что ты ему приказал.
Мое имя Шалом, и мир у меня внутри,
моя поступь легка, покорен руке браслет.
Моя мать говорит: «Танцуй», но звучит: «Умри».
Моя мать говорит: «Проси», но я слышу крик.
Потому что у каждого слова кровавый след.
Нет любви без боли, музыки без тоски,
время ловит певцов и олово в глотки льет.
Не ходи к нему, праведник, не покидай свой скит.
Папа римский Григорий прибавит к грехам людским
по одиннадцать.
В башни врежется самолет.
Все свернется в спираль, пружина в густой траве
задрожит от мысли, что ты прикоснешься к ней.
Я умею
танцевать в твоей голове.
Мое имя Шалом, но в этот безумный век
можешь выбрать мне ник, взыскательный юзернейм.
_______________________________________
Я клялась, что у нас ничего не будет,
но сегодня музыка - чистый спирт.
Принеси мне голову Иоанна Крестителя на блюде
Принеси мне голову Иоанна Крестителя на блюде
Принеси мне голову Иоанна Крестителя на блюде
Это вечный трек, поставь его на repeat.