Море было безбрежно и зыбко,
Мы взирали с надеждою в мрак,
Чтоб явил нам, заблудшим, Маяк
Золотого спасенья улыбку.
Он возник словно ангел в плоти,
Осиняемый светом эфира.
Пилигрим эфемерного мира
Над пропавшими в бездне детьми.
Словом в сердце воздвигнул Он храм,
Мы молились и верили ныне,
Что к Его, припадая, ногам,
Исцеляются души больные.
Мы очистились сердцем в Христе.
Были смерти разомкнуты веки.
Его имя на бренной земле,
Воссияло, как солнце, навеки.
* * *
На земле страдания не новы,
Но готов не каждый за Христа,
Понести страдания Иова,
Умереть от бремени креста.
Каждому по вере искупленье
И для всех Его благая весть:
Не увидят праведные тленья,
Но пребудут в Царствии небес.
* * *
Мы о морали знаем все немного,
Но развращен и скуден этот век.
И даже злой, неверующий в Бога,
Он все таки несчастный человек.
Покуда в тьме родился он и знает,
Лишь в мраке том иллюзии греха.
Но помни ты, что солнце всем сияет,
И Божья всем протянута рука.
* * *
Непреложны Господни пути
И не ложны законы морали.
Только верой мы можем найти,
То, что ранее в мире искали.
И во стаде огромном овец,
Есть заблудших до ныне немало.
Но во тьме их греховных сердец
Зажигает Бог искру сначала.
* * *
Святый, Боже! Осень брезжит.
Каплет дождь на мглистый путь.
Вены жизни бритва режет.
Веры нет, исчезла суть.
Мёртво слово. Сердце глухо.
Мир, где образ чистый был,
В нём смертельная разруха,
Тишина и тлен могил.
Только ворон в небе вьётся,
В черно-белый мир глядя.
И во тьме пустой смеётся,
Некто душу бередя.
Страшно мне лежать в палате,
Где идёт театр теней.
Время – дней моих распятье,
Время – жизни водолей.
Ты червонный абрис грёзы,
Изничтожь, Господь, во мне.
И сожги метаморфозы
Сердца в праведном огне.
Снова в окна осень брезжит,
Льёт печаль свою из глаз…
Сохрани мои надежды,
Не покинь, просящих нас…