Гроздья рябины всё тянутся к югу,
Утро дождливое тучами в грозы,
Нежно в ненастье и вёдра друг к другу
Тянутся листья кудрявых берёзок.
Люд же разбойный, очнувшись от пьянства,
С горечью в сердце у серого неба,
Просит с присущим ему постоянством
Божьего слова, а вовсе не хлеба.
Светлые мысли и тёмная ночка,
Ветер за стенкой то звонче, то глуше,
Медленно, робко, за строчкою строчка,
Будто слова те врачуют их души.
Будь всё иначе, то было бы скверно,
Грех же обличье менять ежегодно,
Коль не Петух ты, а дикая Серна,
Значит, так было Олимпу угодно.
Ёлка пылает огнями, уж скоро,
Я принимаю его скоротечность,
Как и в потёках цветастые шторы!..
Сдвинется время на целую Вечность.
С годом вот Новым, общаясь в эфире,
В этот, как впрочем, и в будущий вечер,
Вдруг понимаю, что в призрачном мире,
Только в разлуке рождаются встречи.