(Фантазии автора)
Растаял берег, стихли крики чаек,
Могучий лайнер режет океан.
В далекий путь отправился Титаник,
Предательски сгущается туман.
Играл оркестр, завывали скрипки,
Кружили в вальсе кавалеры дам.
Не ведая о том насколько зыбким,
Был их покой, летящий по волнам.
Корабль плыл, неся в железном чреве,
Не ведавших о будущем людей.
Про выигрыш в смертельной лотерее,
Про приговор к чудовищной беде.
Кипела жизнь в каютах, трюмах тёмных,
Кутили в ресторане богачи.
Клубился чёрный дым из труб огромных
И вдруг, гудок, как колокол в ночи.
- По ходу корабля большая льдина,
Раздался громкий крик из темноты.
Повисла пауза,- Механик, стоп машина!
И вдруг, удар, как взрыв из пустоты.
В пробитый борт, смертельным водопадом
Затапливался трюм, машинный зал.
И люди, как взбесившееся стадо,
Бежали в панике, никто их не спасал.
Спокойный капитан суровым басом,
Хотел внушить уверенность свою.
Но страх, он был действительно ужасным,
Когда стоишь у жизни на краю.
- Детей спасайте, пропустите женщин,
На всех не хватит шлюпок, господа.
Час-полтора, а может быть и меньше
Уйдёт ко дну корабль навсегда.
Оркестр джаз играл не уставая,
И не бежал, как крысы с корабля.
Скрипач уже в воде смычок сжимая,
Дотягивал геройски ноту ля.
Нос уходил под воду, крики, стоны
И детский плач, как лезвием ножа.
Кромсает душу больно, обреченно,
Как будто в сердце воткнутый кинжал.
И сотни душ, безвременно усопших,
Смиренно возносились к небесам.
А груды тел раздавленных, утопших,
Как будто смерч по морю разбросал.
Пучина поглотила лайнер века,
То был и первый и последний рейс.
И все, кто выжил или стал калекой
Переживут не скоро жуткий стресс.
Давно уж ослабела боль утраты,
Ушёл на дно огромный теплоход.
Не всякий помнит этой чёрной даты,
Забыть не даст фантазии полёт.
В истории достаточно трагедий,
От коих дыбом волосы встают.
Летим ли мы или куда-то едем,
Одно лишь надо помнить, дома ждут!