Костер трещит, выстреливая искры.
Поленья раскалились докрасна.
Их покрывает пепла седина
И осыпается. Непостижимо быстро
Закончилась последняя канистра,
А вместе с ней – воздействие вина.
Притихшая компания скучает.
Неважный нынче вышел файф-о-клок –
Тренога, закопчённый котелок…
Осипший Гога морщится печально:
«Ну, если нет вина, то выпьем чаю…
С ободранной овцы – хоть шерсти клок…».
С реки подуло. Томочка и Софка
В порывах ветра ёжатся слегка –
Озябли спины, горячо щекам,
Песок сырой, но плавятся кроссовки.
Да, это вам не клубные тусовки,
А скромная стоянка рыбака…
«Какая скука… Вроде, брали много…
А может, поиграем в города?
Москва-Архангельск-Курск-Караганда…», –
Невозмутимо продолжает Гога.
Кирилл ворчит: «Ну, ты дурак, ей-богу…
Иди в моторке поищи, балда!».
Фонарик взяв, балбес уходит к лодке.
Кирилл глядит на обух топора –
Топор мерцает бликами костра…
И вот из тьмы вещает Гоги глотка:
«Ого, ребята, у него здесь водка!
И очень много рыбы! И икра!».
Зарубленный рыбак уж час как помер –
В речной песок глядят его глаза.
А у костра не молкнут голоса:
«Тамбов!», «Воронеж!», «Как его… Житомир!».
Кирилл галантно подливает Томе,
И искры улетают в небеса.