Мир снова в трещинах, и это так заметно.
У края бездны, что всегда манила нас,
Дыханье затаив, ждала тот судный час,
Когда толпа шагнёт, и беспросветно
Уйдёт в объятья тьмы, и свет погас...
Всё развращалось, гнили души, грань стиралась,
Та грань, которую нельзя переступать.
Наивно мнили мы, что всё самим решать,
А тень соблазна только шире улыбалась.
Был в моде смех, непринуждённость, безразличье,
Чтоб всё несложно, мысли - лишний груз.
Но, честным если быть, так поступает трус,
Приняв лишь чуть повыгодней обличье.
Кляли совместно власть, тяжёлую работу,
Условий жизни подходящих не нашлось,
А время шло, им всё-таки жилось...
Жилось с машиной, с телефоном...в неохоту.
Ну, что сказать? "Стерпеть" им всё пришлось.
Ни взрослые не знали, ни их дети
О страхе подлинном безжалостной войны.
Чем более были обречены,
Тем менее они боялись смерти.
И бремя человека - безрассудство.
Все заблуждения тихи, но вездесущи.
Ведь смерть не заурядна, ей присущи
Оттенок свой и наглое распутство.
И вот, стук в дверь, который в дрожь бросает:
Вновь очередь из зверя-пулемёта.
Войне открыли сами ведь ворота.
Она, лишь где никто не прогоняет.
"Самонадеянным всем буду злейший враг, -
Война хохочет. - Я неукротима!"
Но самое ужасное, весь мрак, -
Что нам она была необходима.
Но мой рассказ - лишь вымысел. Ведь так?