Я помню твой прищур и папиросу,
В открытой дверце пляшущий огонь,
Дымка к огню распущенную косу,
В корявых венах крепкую ладонь.
Всегда ты у меня в авторитете,
Рубанок или те же падежи...
Отец такой единственный на свете.
Просить не надо:"Батя, поддержи!"
За три кургана, на рыбалке вместе,
В какие времена вдвоём с тобой,
Мы приняли на грудь, так граммов двести,
Закусывая "Примой" чуть сырой...
Ты воевал, в меня стреляли тоже,
В полслова понимал тебя порой.
С годами я всё менее моложе,
А ты уж на плите - совсем седой.
Вот - внуки, на тебя они похожи,
Года ещё на пользу им идут.
Удержат, если что, ты - видел рожи!
Назначенный Россиею редут.