За баней, где к озеру тропка,
Раздвинув истлевшую прель,
Зелеными шильцами робко
Весною проклюнулся хмель.
И, глядя вокруг удивленно,
Не зная еще, что к чему,
Пополз по земле захламленной
И радостно было ему.
Шли дни. В круговерти кипучей
Он истину вскоре постиг:
Он хмель, а не тополь могучий,
Он хмель, а не звонкий тростник.
В бурьяне ему копошиться,
Тщедушное тело кляня,
От зноя и пыли томиться
Мучительно день ото дня.
Другой бы с судьбою смирился,
Да только уж хмель не из тех,
Он в тополь засохший вцепился
И яростно ринулся вверх.
Карабкаясь выше и выше,
Он видел желанную цель,
Порою восторженно слышал:
«Смотрите, да это же хмель!»
И мир ему краше казался,
И жизнь представляла игру.
Он в небо, как тополь вонзался,
Он пел, как тростник на ветру.
Он знал теперь, как утвердиться,
Как сделать в судьбе поворот.
За что-нибудь лишь зацепиться
И лезть безудержно вперед.