В cмятеньи чувств я вызываю духов,
И суд над ними праведный чиню,
Уверовав в непогрешимоть слухов,
Во всех грехах немыслимых виню.
-"Где ты, приди, стань предо мной, Иуда!
Тебя опять прельщает звон монет?"
В движении фарфорового блюда
Звучит ошеломляющий ответ:
-"Предать Христа - моё предначертанье,
Его приказ, пал выбор на меня.
Стать богом невозможно без страданья,
Не на Голгофе крест свой осеня.
А поцелуй - прощание с любимым,
Но не предательство, и совесть в том чиста,
Иначе, кто бы сотворил Христа?...
А серебро моё пошло на то,
Чтоб сделать много маленьких крестов..."
Теперь я обращаюсь к духу Брута:
-"Как ты посмел такое совершить?
Учителя, отца безжалостно убить!
С тебя взышу за прегрешенье круто?...
-"Убил? О, нет, я дал ему величье!
Ведь он старел, и это было страшно.
Представьте Цезаря в таком обличье -
Телесной дряхлости и тупости ума...
Такой ему готовился финал,
Если бы я не обнажил кинжал...
Поэтому, когда от наших рук
Он принял смерть, сказал -
"И ты здесь, Брут!"
Зло будет наказуемо и полно,
Чья трусость чьё величие крушит?
-"Предавший самого Наполеона,
Предстань пред мною генерал Груши!
Истории мгновенье ликовало,
Великой битвы мог исход решить,
Так что же твою волю вдруг сковало?"
-"О, да я не помог, но этим, право,
Веление судьбы я исполнял.
Такая битва - смерть, а не забава,
А я жизнь многих тысяч сохранял.
Ведь он был обречён и ведал это,
Агонию он кровью продлевал,
Стал ненасытным, жаждал конца света,
И всех вокруг на гибель обрекал...
А если я несу вины печать,
То не боюсь за это отвечать..."
Сейчас судить я буду очень строго,
И шпагу поднимаю за эфес:
-"Изволь переступить черту порога
Убийца подлый Пушкина - Дантес!
Бретёр, распутник жалкий, дуэлянт!
Как руку смел поднять на бриллиант,
Который послан был народам свыше?"
-"Не горячись, любезный, тише, тише...
Я не убийца вовсе, не бретёр,
А лишь палач, вершащий приговор.
Он был приговорён, чтобы в расцвете,
Создав всё то, что гений его смог,
Ушёл великим, я ему помог...
Увы, писать был не способен боле,
Невыносимым стал, ревнив и болен...
И не бахвалясь, если бы не я,
Зачем же утруждал себя судья?..."
Позвольте мне спросить у всех у вас:
-"Столетиями в мнениях людей
Заклеймены вы были, как злодеи...
Внушали мне: Их осуди, карай!
Но этот спиритический сеанс
Лишил меня заслуженной награды -
Зло служит возвышению добра?!...
Сей парадокс по-видимому прав...
Не потому ль возносимся мы в рай,
Что вместо нас другим
открыты двери ада?..."
декабрь, 1987 г.