И строк написанных уж вёрсты,
И чувств не гаснущих костёр,
Душой своей приму я после,
На смертном одре, как укор.
Загробный мир сочтя за данность.
Смерть ожидая, словно дар.
Я яд любви пил, как нектар,
Осознавая ирреальность.
Не знаю, кто способен так
Себя терзать минувшей страстью,
Чтоб быть чужим в толпе зевак?
Не веря собственному счастью,
Любви, испытанной к тебе...
Всю жизнь печалясь о судьбе.