Надя гуляла по большому двору и куда бы она не посмотрела, не подошла всё было такое родное и дорого до слёз. Вот большая лестница ведущая на сеновал, намертво прибита к стене коровника, который был сложен из тонких брёвен и похож на низенький домик, а вместо крыши высокая постройка для хранение сено.
По этой лестнице летом она часто поднималась туда в своё укрытие, чтоб помечтать, пофантазировать, почитать книги в тишине и с героями произведения побывать в их времени. Вместе с ними пережить их радости и горести, иногда она плакала от каких то обид, тайком лазила на сеновал, чтоб никто не видел из родных.
Ранним летом как только вырастала первая трава, отец Николай каждый вечер ездил на мотоцикле в лес и косил сочную зелень, сушил её под навесом, а потом складывал на сеновал. Очень часто он брал с собой Надю ну и обязательно свою овчарку.
Для «Моряка» это был праздник, пёс редко садился в коляску мотоцикла, ему больше нравилось бежать за ним. Пока отец косил траву, девочка играла с собакой, скошенную траву набивали в коляску да так высоко, что получалась высокая копна, перетягивали верёвкой, чтоб по дороге не терять. Пёс опять бежал за мотоциклом, Надя сидела за спиной отца и крепко держалась за его солдатский ремень, с которым он не как не мог расстаться и кричала:
-Давай « Моряк» !!! Догоняй нас быстрей!!! Быстрей!!!
Пёс старался не отставать от мотоцикла, бежал высунув язык, но когда он останавливался возле лужи, чтоб попить воды, девочка волновалась и говорила отцу:
- Папа, остановись, «Моряк» отстал, давай подождём.
Отец смеялся и говорил:
-Ты за него не переживай, это же овчарка, он сам дорогу знает, прибежит.
Летом, когда наступали жаркие дни и ночи, все родители своим детям разрешали спать на сеновале, по очереди в каждом доме. Когда очередь подходила спать у Нади на сеновали, пёс был очень рад, он с лёгкостью забегал по лестнице, бегал по углам искал себе место поудобней.
Обычно на ночлег собирались по несколько человек, брали с собой лёгкие покрывало или простыни, чтоб укрываться от комаров, а главное обеды, вечером и ночью всегда очень кушать хотелось, аппетит на сеновале был просто «зверский» не так как дома. Спать не хотелось, да и комары не давали, но всё равно это было замечательно, до самого утра не умолкали разговоры, смех, рассказывали всякие случаи, а главное ужастики - небылицы и тогда ночную тишину пронзал сильный визг, казалось из всех щелей смотрели страшные глаза и тянулись костлявые руки. От страха мурашки бежали по коже, девчёнки прижимались друг к другу, кто лежал с краю перелазили в середину, но всё равно просили рассказать, ещё страшнее сказку- небылицу.
Рано утром вначале четвёртого всходило солнце, тонкие, золотые струны пробивались сквозь щели, комариное полчище успокаивалось и можно было уснуть. Запах сухой травы, цветов, сушёных лесных ягод так пленил, завораживал, что хотелось спать, утром не возможно было проснуться, родители приходили к сеновалу и каждый кричал по имени своего ребёнка, приглашая завтракать.
Надя с сестрёнкой Людой и братиком Серёженькой любили выбирать веточка сухих ягод, особенно лесной земляники они были очень вкусные. Видя детей при этом занятии Николай всегда говорил шутя:
-Оставьте хоть немного веточек с ягодками телёночку, всё не выбирайте, он же только зимой в феврале родится.
Для телёнка сено хранили отдельно, в нём трава была самая первая, сочная.
Надя ходила по двору, всё было знакомо, всё родное, от кустика да веточки до маленькой щепочки, родители много разной домашней утвари оставили, не стали с собой забирать. Родной дом, родное крылечко, а на дверях висел чужой замок, новым хозяевам ещё не переехали.
Под крышей сарая где хранились дрова в углу стояли мешки с древесной стружкой, а рядом лежали старые улья выброшенные на дрова. Девочка вспомнила как отец строгал доски и сам делал улья, делал сам мебель, столы, стулья, шкафы для посуды, разные полочки для книг, тумбочки, комоды для белья в доме много было самодельной мебели, а сколько было радости когда в доме появлялось что то новое из мебели.
В доме была свободной комнате где не жили, в ней Николай работал, там стоял верстак на нём он строгал доски, древесной стружки было много. Надя со своей младшей сестрёнкой любили в них играть. Они цепляли стружки на голову, делая себе белые кудри, надевали на руки, на ноги как браслета, на шею как бусы, ныряли в кучу стружек, как в моря, делая движения что плавают, закидывали ей друг друга. Игра в стружках была любимая игра, правда для этого всегда одевали спортивные костюмы, потому что стружка была колючая и было раздражение на коже.
Рядом с мешками со стружками стояли ещё два мешка с гнилыми кусочками пеньков, Николай собирал их в лесу, специально для дымокура. Надя умела разжигать дымокур, потому что ей часто приходилось помогать отцу, когда он открывал ульи и смотрел - «пора ли мёд качать». Правда её маленькие ручки с трудом нажимали на меха, было не легко. Иногда приходилось помогать маме, когда отец был на работе, если пчёлы роились, они клубком собираются в каком нибудь месте или на ветке, то она с мамой собирали этот пчелиный «мешок» в ведро и накрывали тряпной, чтоб не улетели. Придя с работы Николай хвалил Надю говорил: « Молодец не проморгала рой, а то он мог бы улететь, жалко было бы свои пчёлки, родные».
Когда качали мёд, то эти сухие, гнилые кусочки ложили в дымокур и ещё добавляли немного коровьих «лепёшек», чтоб дым был резким, вонючим, тогда пчёлы быстро улетали с медовых рамок. Во время когда качали мёд, пчёлы очень злые и кусают всех подряд без разбора, ещё бы не кусаться у них же мёд отбирают, тут любой бы кусался, если что отбирать начнут.
Едкий, вонючий дым разносился по всей округе и соседские дети говорили :- «Дядя Коля мёд качает!!». Они знали, что как всегда вечером будет лакомство. Дети разных возрастов приходили к Надиному дому, а малыши с родителями и ждали с нетерпением, когда зайдёт солнце, начнёт смеркаться и пчёлы успокоятся, залетят в свои ульи.
Николай не снимая нарукавники и фартук выносил за двор на улицу тазик, где лежали медовые восковые пластушки и ставил его на стул, а Надя несла ещё тарелку с мёдом, ставила на другой стул, выносили ведро с водой и ковшом. Это был «медовое пиршество» под открытым небом, дети мыли руки, радостно подбегали, брали медовые соты и причмокивая жевали, а некоторые приходили со своим хлебом или булочками, ими макали в тарелку с мёд. Все улыбались, довольные и счастливые, ели сколько хотели, по рукам струйками стекал свежий, ароматный мёд. Щёки, нос и борода были тоже в меду, но это никого не смущала, ведь рядом стояло ведро с водой. Николай стоял смотрел на детей как они дружно «чирикали», вымазанные в меду и улыбался — это наверное и есть маленький кусочек человеческого счастье.