Пульс в висках сердечным ритмом взбешен.
Господи, прости!
Я не безгрешен...
Нет.
Не так...
Уж если откровенно,
грешен, Господи, помилуй, я безмерно,
бесконечно грешен и потерян,
на копейки с рубликов разменян,
всё, что "мог",
теперь уж "мог бы" стало,
проржавело всё нутро металла,
шарю слепо в темноте осколки
соскользнувшей жизни с верхней полки.
В пене липкой, забродившей боли
лишь вопрос к Тебе
с иссохших губ до крови,
не к прощенью мною познанных страстей:
"Что не сделаешь ты
для своих детей?"
Ты же сам Отец,
мы - дети твои, Боже.
Ты же любишь...
Мы же -
тоже.