Сказ одиннадцатый: Решающая битва
И гремит, рокочет небо,
Звуком грома наслаждаясь!
И величественных молний
Полыхают в нём зарницы.
И на смену лютой стуже -
А другого и не помнят! -
Вдруг приходит потепленье -
Впору почкам распуститься!
У костра Ярила вздрогнул,
И смеётся он, и плачет.
У Мораны ж с Чернобогом
От испуга губы скачут:
"Что, опять?!! Да как же можно?!!
Показалось, не иначе!"
Змей разъевшийся в пещерах
Понадёжней злато прячет...
Люди в страхе и надежде
Озирают неба своды.
Всадник мчит во тьме кромешной,
Перевитый плетью молний!
Бог Грозы! Старик кивает:
"Что же, детки, убедились?!"
Божья рать к Горам Железным
Мчится, мчится, что есть силы!
И размётывает горы
Бог секирой беспощадно;
И мороз уже не может
Пересилить ливня струи!
Где ж заветное оружье?!
"Эй, бездельник окаянный!
Время Клык проверить снова,
Обновить свою кольчугу!"
Неохотно, но на битву
Змей летит, Змеевна - следом.
"В кандалы - шипят, - навечно!"
Но одна из быстрых молний
Попадает в Клык мертвящий,
В Клык, ощеренный беспечно,
И дробит его на части,
На мельчайшие осколки!
Вот где струсила Морана!
Боги Чёрные в смятенье!
Но и радоваться рано -
Только начато сраженье.
Грозен Змей, и Чудо-палец
Раны мигом заживляет.
Закружился вихрем танец -
Кто кого одолевает?!..
За Змеевною - змеята.
Этих стрелы укротили.
Волосыня брызжет ядом,
Зорю чуть не погубила!..
Светозор закрыл собою -
До сих пор ожёг остался.
А Перунич со Змеёю
Ещё долго состязался.
Змей повержен! Умоляет
О пощаде он Перуна.
Кий его щипцами держит,
Упреждая: "Побалуй мне!"
А Морана с Чернобогом
Убегают к вражьей щели,
Где Перун их и заплавил
В твердокаменной пещере.
Боги вечны и нетленны.
Что ж, воздастся им за злобу!
Затихают в отдаленье
Их проклятья понемногу.
А Перун спешит в темницу -
К той, что всех ему милее.
В ледяном гробу хрустальном
Мёртвым сном уснула Леля...
Рядом брат во льды вмурован -
Гневный взор, недвижны очи.
Обернулся так он, словно
Молвить грозно что-то хочет.
Взмах, другой секиры - тщетно!
Что за гиблое заклятье?!
Чернобог злорадно шепчет:
"Только мы и можем снять-то!.."
Над Даждьбогом плачет Зоря:
"Неужели всё напрасно?!.."
Под горючею слезою
Тает то, в чём сталь не властна!
А Перун нагнулся к Леле.
Поцелуй в уста немые...
И румянец розовеет,
Гонит тьмы заклятья злые!..
"Сын!.. - она Перуну шепчет, -
Отняла его Морана..."
Бог обнял Весну покрепче:
Вот наш сын! Чуть старше стал он!"
И Даждьбог зашевелился,
Не спеша повёл плечами.
Лёд со звоном расступился,
Цепи призрачные пали!
Подаёт Перунич Солнцу
Щит, отчищенный до блеска.
Светозор с сестрицей Зорей
Колесницу запрягают.
Волос-Змей стоит, покорен,
От клыка избавлен злого;
Волосыня в щель забилась,
Там чуть слышно подвывает.
По Земле ручьи струятся
И сливаются в потоки.
Льды угрюмые скрежещут
И дробятся неохотно.
Первый звонкий жаворонок
Прилетел с Седьмого Неба:
"Отворяй, Ярила, своды!
Как же я давно здесь не был!.."
Полюбилась Зорька-Зоря
Златокудрому Даждьбогу.
Что не утро - собирает,
Провожает в путь-дорогу.
Светозор же вечерами
Распрягает колесницу,
А июньскими ночами
Вместе братец и сестрица.
По полям Перун шагает,
Обнимает нежно Лелю.
Змей помилованный в недрах
Стережёт свои богатства.
Волосыня вновь восстала
И исторгнута за небо,
И созвездьем обернулась.
Кий серпы куёт для жатвы.
Но закончена ли битва?
Нет! Пока шипит Морана -
Где-то там, в пещере древней, -
Бейся, бейся неустанно!
Успокаиваться рано,
Если козни Чернобога -
Осторожно, неприметно -
Ищут в мир себе дорогу!
И сраженье происходит
Ежедневно, ежечасно.
Много тех, кто жизнь положит,
Лишь бы Солнце не угасло,
Но, к несчастью, есть иные,
И Клыка найдя обломки,
В горн они его не кинут,
Бога Скотьего потомки.
Но однако есть и Лели,
И Перуны, и Даждьбоги!
Что бы там не говорили,
Но их много, очень много!
Вам хотелось бы поверить?
Верьте! Вера - это сила.
Вера многих обогрела,
А кого - и воскресила!