Маниакальность Жени Евтушенко –
Гражданственности яростный рывок,
Взгляд мыслью осеняющий мгновенно
Из век прищур и куража дымок.
Е.Грислис "Время перемен".
Сборник "Меж тканями материи нетленной".
Когда я пристально всматриваясь в лица в шестидесятников и думаю о Евгении Евтушенко, то на ум прежде всего приходит его сердечная и мудрая лира, выраженная в душевных и искренних стихах, положенных на музыку больших эстрадных композиторов. И если среднестатистического россиянина спросят, чьи песни поэтов-шестидесятников ему к душе, то, уверена, каждый второй назовет имя Евгения Евтушенко. И можно ли забыть песни «Хотят ли русские войны» (музыка Э. Колмановского), «А снег идёт» (А. Эшпая), «А снег повалится, повалится...» (Г.Пономаренко), «Думай обо мне» (А.Петрова), «Не спеши» (А. Бабаджаняна), «Со мною вот что происходит» (М.Таривердиева), "Дай, Бог" (Р.Паулса) и другие.
Так случилось, что Поэтическим лидером периода «оттепели» стал Евгений Евтушенко. Этот мальчик с сибирской станции "Зима", которого когда-то приняли без аттестата в Литературный институт им.Горького и в конце исключили за «дисциплинарные взыскания», а главное — за поддержку романа Дудинцева «Не хлебом единым». Все что он имел "на выходе" в своем безденежном кармане, так это то, что принадлежало ему по большому таланту - билет члена Союза писателей СССР, полученный в первый год студенчества. В 1952 году он стал самым молодым членом Союза Писателей страны, минуя ступень кандидата. И это-то в неполные двадцать лет! Видимо, принимавшие не могли, кроме первой изданной книги, не обратить внимание и не учитывать просто "бьющие в глаза" качества - эрудицию, начитанность и масштабность творческих проявлений, а также невероятное упорство и огромную работоспособность.
Еще с отроческих лет я думала: надо же, какой талантливый этот обрусевший украинский хлопчик со станции "Зима"! И такое мнение, как об украинце, (а, на самом деле эта фамилия досталась ему от деда-белоруса), имели все знакомые мне почитатели его редкого лирического дара. А он поначалу, опьяненный невероятной, "зашкаливающей" популярностью ни на чем другом, впрочем, и не настаивал. И здесь надо учесть прежде всего время первых послевоенных буден, в которое когда-то жили. Оно диктовало условия: все мы - граждане могучего СССР, впоследствии названные единым "советским народом", в девяностые годы прозванные "советикусами". Звучит парадоксально, но, наверно, именно поэтому, в военные и далее годы, ему никак нельзя было оставаться с фамилией немца-отца, геолога и поэта Александра Гангнуса, который так много дал подраставшему таланту по части общего кругозора и, особенно, филологии и поэзии.
Уже с начала пятидесятых годов Евгений Евтушенко принимал участие в поэтических вечерах, которые проходили в Политехническом музее. Именно с этого времени и всю последующую жизнь Поэт начинает выступать со своими стихами со сцен, донося глубину изложенных мыслей зрителю. Так зарождалась поэзия "эстрады". Его партнерами тогда были известные и всеми любимые Роберт Рождественский, Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Булат Окуджава. Поэты очень любили выступать у памятника поэту Маяковскому. Сам Евтушенко понимал, что он, благодаря своим произведениям, становился поэтом следующего поколения. Их тогда называли «шестидесятники». Он посвящает новому поколению стихотворение «Лучшим из поколения». Таким образом, популярные поэты сами нашли себе главное определение, ставшее именем - шестидесятники.
Публика же была покорена его творчеством. Каждое произведение Евтушенко поражало жизненностью и новизной, а разнотемье только подогревало острый интерес к его поэзии. Артистизм самого автора-чтеца был просто феерическим, не поддающимся никаким сравнениям. То он выплескивает интимную лирику, то провозглашает оду к пиву в произведении «Северная Надбавка», то затрагивает политические темы в поэмах «Под кожей Статуи Свободы», «Коррида», «Итальянский цикл», «Голубь в Сантьяго», «Мама и нейтронная бомба», «Дальняя родственница», «В полный рост» и других.
Первый раз я увидела Поэта в начале 1984 года в концертном зале МГУ им.Ломоносова. Приобняв за плечи, он вывел на сцену набиравшую славу супружескую пару солистов балета Большого Театра Союза ССР Надежду Павлову и Вячеслава Гордеева. Скажу откровенно, никогда ранее я не слышала такой вдохновенной монологической вступительной речи, длящейся более четверти часа. В какой-то момент мне показалось, что передо мной не знаменитый российский Поэт, а, отличающиеся красноречием Юлий Цезарь или Цицерон.
В своей поэме "Время перемен" я писала о времени, которое так или иначе формировало того, который, (и я в этом уверена), пришел на смену Владимиру Маяковскому.
Строй догм уничтожал богатство дня.
«Хомо советикус» привык к усердью зверя,
Что, инстинктивно прячась, втихаря
Цитаты запивал, давясь с похмелья.
Колхозный беспросветный трудодень
Был, как ярмо, непостижимо труден.
И мысли заводило за плетень
У вдов, познавших зябь целинных буден.
А молодежь манил размах борьбы
Индустриальной солью новостроек.
Летел лимитчик вить гнездо судьбы –
Для города оставив свой пригорок.
Рабочий, словно винтик в шестерне,
Шел на завод, тупея там до пота.
Нес в кулаке измятый рубль жене
За нудную бездарную работу.
Но этим классом прикрывала власть
Свои дела, еще чернее – души.
Проблему снять числом и не упасть –
Девиз вождей, суливших массам кущи. (Е.Грислис "Время перемен")
А вот и явление нового поэта, противопоставившего себя всему этому тоталитарному всевластию и серости в первых же строках... Итак, 1955 год, отрывок из пролога "Я разный..."
Я разный -
я натруженный и праздный.
Я целе-
и нецелесообразный.
Я весь несовместимый,
неудобный,
застенчивый и наглый,
злой и добрый.
Я так люблю,
чтоб все перемежалось!
И столько всякого во мне перемешалось
от запада
и до востока,
от зависти
и до восторга!
Я знаю - вы мне скажете:
"Где цельность?"
О, в этом всем огромная есть ценность!
(Евгений Евтушенко).
Не знаю, как у читателя, но слезы восторга наворачиваются на глаза мои... Масштаб личности потрясает!!! И это в то время, когда...
С интеллигенцией и вовсе краток разговор.
Поди, не умасти партийной клике! –
Вмиг ждановскою «жидкостью» в упор,
Чтоб захлебнувшись, не издала крика.
Страх в лоб долбил и спины гнул:
Ахматова хрипела под давленьем.
И Пастернак последний раз вздохнул,
Затравленный толпой и власти мненьем. (Е.Грислис "Время перемен".)
Думаю, своими первыми стихами, написанными еще до ХХ съезда, Поэт уже определил свое место как художника огромного диапозона, от архитектурно выстроенных четких полотен о мире, в котором он живет до невероятной - щемящей и будоражащей любовной лирики. Он и велеречивый гражданин, и сродни русскому забулдыге. Ну, а после "великого реабилитанца", думаю, он сам впервые понял, что попал именно в "ту" эпоху, для которой родился. Я так написала в своей поэме о том, что произошло...
Но вот пробил и поминальный час
Для тех, кто штамповал, казнил, калечил.
И Сталина незыблемый анфас
Пал, опрокинутый Хрущева речью.
Двадцатый съезд началом стал пути,
Который назван «оттепелью» пряной:
Повеяло весной в стране зимы,
Стал улыбаться в мир не только пьяный.
И пели две пластинки во дворе
И граммофон кричал в открытость ночи.
И я на свет явилась в феврале,
Под солнечный удар попав досрочно.
И сотни тысяч ехали домой,
От плачей радости гудели стены...
Но не забыл никто тридцать седьмой,
Десятки лет расстрелов и гонений.
И дух тех лет, увы, не исчезал!
Он оставался вирусом, микробом
В крови отцов. И внук не уставал
Лишь Ленину служить, не веря в Бога.(Е.Грислис)
Так начинались эпоха оттепели - эпоха поэтов-шестидесятников. Сколько жизненных коллизий приготовила им она! Наверно, нет смысла повторяться, ибо об этом написаны сотни, а, может быть, тысячи статей, сняты фильмы. Я ушла от этого, и как поэт, имею право говорить о Евгении Евтушенко на своем языке. Без всякой предвзятости и грязненьких полунамеков. И это мой апокриф, который я написала Великому Поэту современности на обложке своего седьмого поэтического сборника "Меж тканями материи нетленной"(2007), переданного ему лично во время его встречи с тульскими читателями 2 февраля 2008 года.
Как гениально выразились Вы:
"Не люди умирают, а миры..."
Я уверяю: нет, не умирают!
Они незримо нами управляют:
Меж тканями материи нетленной
Мы остаемся вечно во Вселенной. (Е.Грислис).
поэт Елена Грислис
8 декабря 2016 года.
________________________
Евгений Александрович Евтушенко (фамилия при рождении — Гангнус, род. 18 июля 1932 [по паспорту — 1933, Зима; по другим данным — Нижнеудинск, Иркутская область — 1 апреля 2017, Талса, Оклахома, США) — выдающийся русский советский поэт. Получил известность также как прозаик, режиссёр, сценарист, публицист и актёр. Чрезмерному успеху Евтушенко способствовала простота и доступность его стихов, а также скандалы, часто поднимавшиеся критикой вокруг его имени. В настоящее время живет в США, куда эмигрировал в 1992 году. Занимается преподавательской работой, до недавнего времени активно пропагандировал свое творчество, разъезжая по всему миру. В подмосковном Переделкине рядом со своей дачей Евтушенко открыл музей-галерею, приурочив это событие к своему дню рождения 18 июля 2010 года.
Среди лауреатских званий и многочисленных российских и зарубежных наград и премий есть и редкие исключения. Так, в 2011 году 2011 — награждён «Златой цепью Содружества» — высшей наградой РОО «Русскоязычное содружество творческих деятелей», а в 2015 году — китайской международной премией «Чжункунь» за выдающийся вклад в мировую поэзию. В 2007 году, по инициативе Всемирного конгресса русскоязычных евреев (ВКРЕ), выдвигался на Нобелевскую премию по литературе 2008 года за поэму «Бабий яр». Является почётным членом Испанской и Американской академий, профессором в Питсбургском университете, в университете Санто-Доминго. В 1994 году именем поэта названа малая планета Солнечной системы, открытая 6 мая 1978 года в Крымской астрофизической обсерватории (4234 Евтушенко).
Фото(из интернета): Молодой поэт Е. Евтушенко читает свои стихи у памятника Маяковскому в Москве.