Посвящается Г.А.
Сфинкс молчалив и мраморно-холоден.
Глядит он вдаль, туда, где в небосводе
Горит звезда, мерцая горьким светом.
Глядит куда-то на другой конец планеты,
Которой, в общем, ни конца, ни края нет.
Глядит вперёд, на южный берег, где рассвет
Смешал лучи свои с Невы прозрачной дымкой.
Туда, где солнце иссушает взглядом пылким,
Стремится взгляд его сквозь Петербурга пыль.
Летит туда, где в царствии пустынь
Его собрат раскинул лапы горделиво.
В его лице - загадка, в лапах - сила,
А в голове - ошеломляющий ответ.
Он помнит шлейфы пролетающих комет,
Шеренги ровные усатых гренадёров,
Пожар и гром религиозных бурных споров -
Всё для него всего лишь только миг.
Храня молчание, он мудрости постиг
Ещё времён полубогов и фараонов,
И повзрослел под стук латинских молотков.
И вот он спит; молчание веков
Лишь только изредка, быть может, оборвётся.
И сфинкс моргнёт, проснётся, улыбнётся
И мельком глянет на звезду, издалека
Его манящую на север; и тогда
Его тяжёлый сон спадёт. В желаньи томном
Раскинуть лапы и расправить плечи гордо
Сфинкс чуть потянется... Но пламя в нём потухло.
И повернувшись на бок, сфинкс понуро
Шлёт брату младшему печальный свой привет,
Сонливость странная его одолевает;
Устав от мира этого, гигантский сфинкс зевает,
Ужасной слабостью бессмертный побеждён -
И его вновь уносит в долгий сон.
А там, на севере, грустя в текущем камне,
Уже смирившись со своей кончиной ранней -
Ведь в Петербурга воздухе недолог сфинкса век -
Его собрат глаза сомкнёт под пенье рек.
И ветер-враг его одарит поцелуем,
И волны-недруги, и пенясь, и ликуя,
Его ко сну укроют брызг плащом.
Быть может, сфинкс чуть-чуть потянется ещё,
И в сон провалится, полнясь тоской безмерной.
Ты подойди, коснись рукой легенды,
Пускай пошлёт привет седой гранит
На юг, утёсам неизменных пирамид.
И, может быть - дай Бог! - найдёшь ответы
На все вопросы, что тебя томят до свету,
Когда займётся розовый рассвет
Над тем, кто только ждать привык ответ.