Я не грустил в Рабате,
не шлялся по Парижу.
В железном автомате,
бывает, глобус вижу.
Кручу его по стрелке -
авось, прикатит к морю.
И там на канонерке
я буду с ветром вровень.
Гуляй меня, упрямый,
за дальние границы.
Из дома телеграммы
пусть чаще будут сниться.
Возьму под ручку Лондон,
Америку - в подружки.
Как никогда свободный,
взгляну на них сквозь мушку.
Я не грущу в Рабате.
Не пью мартини в Канне.
Я чувственный романтик,
для близких просто Саня.
Потомственный военный,
как всякий русский парень.
Один во всей вселенной
"Калашникову" равен.
Держитесь, злые черти, -
несёт мою жердину.
Вы скажете: - На вертел.
Отвечу: - Нет, к Берлину.
И там у мерной Шпрее
пошлю в патронник пулю.
Того, кто вспомнит "шнелле"
она подкараулит.