Как много знаем мы о человеке,
Делившего со сводным братом трон,
Которому обязана сиянием, рассветом
Империя, раскрывшая окно…
Свои широкие, резные ставни,
От вековечного и темного застоя.
Правитель, коему нет много равных,
Открывший северное море.
Необычайно рослый, статный,
С желанием вершить и править,
Однако слабостями был юнец богатый –
Шотландский виски, оргии. Без края…
Лилось хмельное… Лопалися кружки.
Утехи, шалости, языческие игры.
Тяжка была такому господину служба –
Крещение в ряды имперской свиты.
Не в силах выдержать похмелья,
Ивашка беспробудным сном,
Покорно отдавался наступленью,
Прохладе утреннего всхода.
Но император не терял сознанья,
И в предрассветной дымке и тиши,
Вершил свое престольное призванье,
В тумане оживляя миражи.
Он сам в руках держал киянку,
Тянул канаты корабля,
И сам рубил он головы повстанцам,
Помиловав ни одного стрельца.
Он был палач, строитель, император.
Не зная чувств – губил и унижал.
Но проливал слезу на похоронах полу-родного брата.
Творил, любил и убивал.