Жила она тревог не знала
И на крещение свое
На зло отца не обрекала,
А он обрек ее на зло.
И вот он стал ей покровитель
Владелец вся ее станиц,
Оберегал ее границы
От всяких неугодных лиц.
Под гнетом варварских набегов
Она несломлена была
И от проклятых печенегов
Достойно честь свою спасла.
Дробя деревни, отдавая,
Иль забирая земли вновь,
Словно кусочки каравая,
И пазл складывался. В кровь
Разбиты все ее колени,
Но дух не сломлен. Никогда
Она не думала о лени –
Пахалась жизни борозда.
От крови всех ее сражений
Земля стонала, но жила.
Так было мало поражений,
А слез так много пролила.
Одни богатые, другие
От голода концы сводя
Оказывались вдруг в могиле
Все раньше смерти, нехотя.
Она помочь таким, как знахарь,
Старалась только как могла.
Мужик тождествен слову «пахарь»,
Сажал зерно - она цвела.
Но каждый вновь, придя наверх,
Отламывал кусок побольше,
Не чуя за собою грех,
Жилось таким как право дольше.
Сначала княжьей побыла
И незаметно царской стала,
Затем имперскою слыла –
Был ей рассвет, беды не знала.
Менялись лица, времена -
Она ж осталась неизменна,
Сажал крестьянин семена
И время проводил в моленной.
За тяжестью тех бренных лет
Все отдавал, ведь брали выше,
Но каждый честно знал завет,
Что Бог когда-нибудь услышит.
Борьба сменялась тишиной -
Не все же бурям ликованье,
И проходили стороной
Рожденные в ней дарованья.
Есть, кто остался, кто ушел,
Сложив ей на алтарь доспехи,
Кто друга в схватке обошел,
Присвоив все его успехи.
В ней разный люд, но вот отец
Он многолик, но все такой же,
Неужто скоро ей конец?
Не проживет наверное больше.
Но пепел вновь стряхнув с плеча,
Идет с осанкой горделиво -
От острого она меча
Не полегла и справедливо.
Ах, если б выбирать могла
Она родителя по нраву,
Ее бы участью была
Свобода выбора по праву.
Жила она тревог не знала
И на крещение свое
Судьбы заложницею стала,
Но верит, что отступит зло.