У него давно жена и дети.
Я не знала (или не хотела знать?),
Слухи пропуская те и эти,
Его язык училась понимать.
И объяснясь на ломаном английском,
Себе оставив главные слова,
Терялась я в глазах его индийских.
Он будто звёзды с неба доставал.
Он говорил на хинди мелодично,
Нёс пряностей восточный аромат.
Врал просто и весьма цинично,
Как будто вовсе не был виноват.
Я в сари облачуся словно в саван
И нити связи резко оборву.
Имею или не имею права,
Но весь исход за нас двоих решу.
Под солнцем Дели мне уже не таять,
И в памяти воздвигнув Тадж-Махал,
Свою любовь там скорбно погребаю,
Себе оставив только черный прах.
Не слышать по утрам Ганеше мантру
И песню про папИто-папитО.
Себе возьму совсем иное завтра
И притворюся очень занятой.
Он, может, обо мне однажды вспомнит,
Найдя Россию в сводках новостей.
Прохожая меня ему напомнит.
Была его, а стала вдруг ничьей.
Обо мне он не расскажет детям,
Жене его меня уже не знать,
Его чуть грустный взгляд им не заметен,
А мне письма уже не написать.
И на портрет его украдкой глядя,
В воспоминаниях услышу "намасте".
Стихи найду в своей старой тетради,
Перечитаю в полутемноте.
Октябрь мне напомнит нашу встречу,
Ноябрь - расставанье навсегда.
Он был так неправдиво безупречен,
Я же неоправданно глупа.
28.11.2016