Увы! Перед тем, как лицо ее навеки закроем,
Чтобы даже сквозь слезы уже не увидеть облик милый,
После всех обрядов печальных, перед могилой,
Вглядимся в нее с последней, неистовой силой.
И ненавистный ангел придет, чтобы взять ее под венец,
Горький ангел, - перед покосом его послал Творец
Солнечный лик запрятать в траурное руно облаков –
Знали мы: облака растают, солнце увидим вновь.
Но не дано растаять савану смертных снов,
Скрывшему лик прелестный…Будто заволокло глаза пеленой,
Будто спрятался свет за глухой стеной…
Мы стремились к ней, как до колодца рвутся дойти
Бредущие по пустыне, жаждущие в пути…
Но вновь пустыня вокруг, и колодца в ней не найти…
Чудо Господне здесь было, и нам казалось тогда,
Что разноцветие это будет, как в райских садах,
На Господних крылах, в ароматах, в росе, как вода.
В благоуханной пыльце, на любых тропинках, всегда…
И колокольцев небесных сиреневых не было там
На женихах, к свадьбе готовых…Но мнилось нам,
Что есть колокольцы чудесные, как волшебные сны,
И к ним золотые веревочки прикреплены.
Словно хмель будоражил нас, звал веселиться:
Ведь она была с нами: и свет озарял наши лица.
И тянули мы за веревочки эти, чтобы звенеть
Колокольцам чудесным, и петь:
- С нами она, милая наша, в городе, здесь!
Ее волосы – струны арфы: мелодия так нежна…
Увы нам! В печальном свадебном платье лежит она,
В том, что при жизни ей надеть не пришлось…
И лавровый девичий венок вкруг ее волос.