По мотивам творчества Михаила Анищенко - Шелехметского.
Придут срока и скажут, - доигрался,
Фортуна глянет серою совой,
Глазищи выпучит и он, меняя галсы,
Рыскливым курсом не придет домой.
Он будет рвать на шее талисманы,
Цепляться ниткою, как в кризисе надсмен,
Скрывать на выходе никчемные карманы
И гороскопы гнать не нужных перемен.
Был не крутым, но новым в карусели,-
Повыше мальчики, его аттракцион
Отжали просто, в чем не сожалели,
Потом и вовсе выкинули вон.
А было все и тупичок серьмяжный, -
Закрытый клуб, - серебряный горем,
Закрыли вход и он, средь прочих граждан,
Проходит мимо с кучею проблем.
Ушибся таз о тротуар осенний,
Блиц разыграл известный миттельшпиль, -
Он согласился провести размены,
Заделать брешь и обрести свой штиль.
Глядеть в окно, - что ж Родина такая? -
Деревни в паводках и косы не косят,
Горят леса, налог не догоняет,
И руки чешутся об этом написать.
В унынии проснется дар поэта, -
Он злой Бодлер, печальная чурлёнь,
Ждала молитва теплого ответа,
Дарам пречистым в храме бил челом.
А дома поносил кривые рельсы,
Жрецов, в бреду ковавших наугад,
Епископов служивших в мерседесах,
Эстеблишмент, метущий все подряд.
Поля полынные и реченьки сухие,
От зноя чахлую, не росную юдоль,
Заразу скотную и скотницу Марию, -
Добилась где и занесла отколь?
Полеты творчества жгут пьяные провалы,
Швыряет в обморок граненый беспредел,
Прилипнут к строчкам горевые крали
И хохотнут, - как он вершил раздел.
Динамик рвал, - Мы дрались за свободу,
К бесам собачьим штопаный госплан
И пепел сыпался на равенство народа,
И танки шли в прорыв по площадям.
А в каруселях таже жизнь и фишки,
На скоростях не видно деревень,
Понты сгоревшие запали в память лишку,
Когда ты там, - все остальное хрень.
Несет усталый метроном смиренье,
На кнопках строчки,- не было бы пуль,
Мелькают мимо днюхи и варенья
И женщине, - ну ладно, слышь,роднуль.
Но вот однажды, странное похмелье,
Как сокол вылетел вчерашний самогон,
Служил закат и вечерей деревья
Листвой пропели для него канон.
Канон степей, седой дремучей пармы,
Смысл горизонта, - ворог не толпись,
Сиянье полюса и шрам ледовой кармы
И святый дух не сдавшейся Руси.
Закатный свет грел плесы заливные, -
Две зорьки огненных под вечер видел лес,
Две матушки: одна из них Россия
И Богородица спустилась к ней с небес.
Он плакал клюквой, мутной самогонкой,
То хохотал скриплянку карусель,
Понять не мог, что победил в разборке
И прошлое его, - ему уже не цель.
Стенал о том, что на деревне морок,
А было шумно , - ротой детвора.
Был цех молочный, - сыр давал и творог,
А нынче дохнет беглая братва.
Он мчался к матушкам покаяться, просился
Лежать в ногах без слов и без мечты, -
Россия, васильки пригнув, не злилась,
А Богородица к челу его, - персты.
ЛГ - отвлеченный персонаж