1.
«Первый серьезный противник»
В. фон Браухич
Год сорок первый, холод, мрак —
А под Москвой припорошит
Снежинками курсантов мощи
Зима… К столице рвется враг,
Ее готовый покорить…
И заряжает фотопленки,
Чтоб отослать своим девчонкам
Поверженной России вид.
В бинокль видны, как на ладони,
Московских куполов кресты,
И подступы к Москве пусты…
Над трупами кричат вороны,
И комиссары всей страны
В атаку мертвых не поднимут —
Они все мажут красным зиму,
Но нет живых — и нет зимы…
Лишь Богу ведомо, страшней —
Солдатику в его окопе,
Который взрывами окроплен,
Иль Горцу в каменном Кремле.
Вождь смотрит в снежный небосвод,
Раскуривая третью трубку:
Врагу поверить иль рассудку,
А вдруг токийский немец лжёт…
2.
Составам старым на Восток
Обычней как-то и сподручней
Везти народ, когда накручен
Народу запредельный срок.
Но иногда и паровозы,
Почуяв угольным нутром
Угрозу с Запада, гуртом
Вдруг устремляются к угрозе.
У немцев: «Das» — по-русски: «бля!» —
Все стрелки — намертво на Запад —
Составы на железных лапах
Рвут зиму в сторону Кремля…
Раскосые глаза и мат,
Дух перегара, свист метели,
Тела, одетые в шинели,
И стрелочниц, продрогших, взгляд.
Смешенье рас, смешенье слов —
Нет счета вёрстам и перронам.
Морозно. И вослед вагонам
Мчат ангелы восьми Богов…
Ведь изумленная страна,
Взгляд оторвав от похоронок,
Сквозь слезы бешенство вагонов
Увидеть все-таки должна…
3.
Идти вагонам — долгий срок:
Два дня, две ночи, двое суток —
И в тьму спускается рассудок,
Не в силах убыстрить рывок.
Вождь желтым пальцем в карту тычет
И требует открыть воде
Водохранилищ путь вовне,
Чтоб волны вышли за добычей.
Зима сгубила здесь французов,
Но танкам минус только в плюс,
Они насквозь пройдут Союз.
Мы открываем эти шлюзы…
И заливая хутора,
Людей, дома, поля, деревни,
Пути врагу и храмы древние,
Шла разъяренная вода…
На ровном месте немец встал…
Составы все-таки успели.
Минуя площади, аллеи,
Шли в бой и люди, и металл…
Наперевес взяв трехлинейки,
Россия встала из снегов
И опрокинула врагов…
Зло поправляя тюбетейки.