Приплёлся князь Великий во Владимир
Да сыновья: Мстислав и Ярослав,
Да два племянника в придачу с ними,
Да юный князь из Луцка Святослав(1).
Но Святополк, увы, не внял уроку,
Затрещину от братьев получив.
Решил зайти уже с другого боку
И венгра Коломана(2) подключить.
«Кого послать? Кому доверить это?
Племянники навряд ли подойдут...
Верны до времени пока пригреты,
Не стану нужен — голову свернут.
Король Венгерский Коломан неглупый,
За просто так полки не приведёт,
Сперва свою прикинет прибыль-убыль,
Не тронется пока всё не учтёт.
Хотя с другой-то стороны не станет
Кобениться он долго предо мной,
Король потом потери наверстает,
Ему дела такие не впервой.
Я думаю, однако, сын поладит
И с ним приедет войска во главе.
Наслышан, что разумен, но и жаден...»,-
Вертелись мысли в княжьей голове.
На младшего пал выбор, Ярослава,
В отца пошёл характером сынок:
Завистливый, упрямый и лукавый,
Нахальный и азартный как игрок.
Перед дорогой вёл он речи с сыном,
Советуя, о чём там говорить:
«Твой вид и тон — успеха половина,
Не упускай почаще похвалить.
Богатою его прельсти добычей,
За помощь щедро я вознагражу.
Поеду в Киев, там людей покличу
В дружину. Здесь Мстислава посажу».
Князь Святополк смотрел тогда, как в воду.
Король привёл полки и двух попов
(по ихнему - епископов). К походу,
Тщеславие сыграло, был готов.
Колонна, восемь тысяч, растянулась,
Тащилась десять дней, за ней обоз.
Дозоры выставив, уставшая, заснула
Уже на месте, тут же у колёс....
Король привык всегда вставать с зарёю,
В походах тоже — как бы ни устал.
Питался пищей, как и все, простою
И в это утро долго он не спал.
Горбушкой солнце, выглянув за речкой,
Всю пойму осветило и войска,
И крепость — цель его конечную.
Казалась неприступною пока.
За ним и лагерь скоро пробудился,
И вспыхивали весело костры,
Дрова трещали, дым над ними вился,
И вот уже кипят-парят котлы.
Но пищей насладиться им не дали,
Как рог - сигнал тревоги заиграл,
И час спустя, войска уже стояли,
Король на битву словом возбуждал.
Полки построил он привычно в заступ(3),
Тяжёлых конных латников вперёд;
Должны войти в ряды врага как в масло,
Решив всего сражения исход.
Вдали напротив, прямо перед строем,
Отряд виднелся всадников в броне.
Заметно, что готовился он к бою
И разворачивал для этого коней.
В галоп сорвавшись дружно, с гиком, свистом
На них помчался, луки натянув,
И подлетев, как нужно было, близко -
Он, стрелы выпустив, назад рванул.
Ещё раз повторил без остановки,
Но в третий кинулся уже в мечи.
Король не вытерпел: «Такой издёвки
И наглости не ждал я. Проучить!».
Хан Алтунопа, в бой едва ввязавшись,
Команду полусотне дал: «Отход!».
И латники не очень разобравшись,
Погнались за отрядом в свой черёд.
И разом войско всё пришло в движение,
Направили за ними вслед коней,
Не встретив до поры сопротивления,
Не видя, что твориться в глубине...
Давид, бежавший из Волыни в Червень,
Успел к соседям съездить, где просил
У ляхов помощи. Хотя был первым;
Ценой Давида недруг перебил.
Вернулся он с поклоном к Володарю,
«Прими, - молил, - я, думаю, сгожусь,
До дней последних буду благодарен
И в степь тебе за помощью схожу.
Пока туда-сюда — жену оставлю,
Другого всё равно нет под рукой,
В неделю, брат, я как-нибудь управлюсь,
Потом не жди возможности такой.
Не помни зла. Беда одна не ходит,
Вослед другая вскоре прибежит,
А наших двух на них не хватит сотен,
Поэтому с решением спеши.
Идёт слушок, - Боняк сидит без дела,
С ордою где-то рыщет как шакал.
Найду. Голодный хищник — трижды смелый,
На пользу нам потреплет пусть мадьяр(4)».
И Володарь, поняв, с ним согласился, )
Давид наутро с сотней ускакал
На поиски, но долго не кружился;
На полдень(5) хан во дне пути стоял.
Поистаскался хан, поистощился,
Людей в набегах многих растерял.
Почувствовав поживу, согласился,
Коней горячих быстро оседлал.
«Хороший ты урус, Давид, однако,
Давно слепого знаю Василько,(6)
А Святополк плохой и злой, собака.
Пойду с тобой конязь я на него.
Возьму с собой младого Алтунопу.
Пускай себя проявит в битве хан,
В безделье не накопишь нужный опыт,
Пока врага в бою не встретишь сам»
Примчались к месту вслед за Коломаном,
Когда он лагерем у Вагра встал,
Притока речки шустрой, мутной - Сана,
На ней, чуть выше, Перемышль лежал.
В отряде хана всадников три сотни
Да сотня была княжеских клинков.
«Людей послал я в крепость хан, чтоб сродник
Узнал о нас с тобой и был готов».
Разбили стан, костров не разжигая,
Коней, себя в порядок привели
И за полночь, друг другу не мешая,
Без шума вплавь за речку перешли.
Укрыли сотни в зарослях прибрежных,
Луна маячила, бросая чахлый свет,
Боняк не спал, с реки сырая свежесть
Бодрила, мысли занимал сосед.
Поднялся хан и молча удалился,
Не взяв охрану личную с собой....,
И волчий вой, пугая темень, взвился,
За ним, как хор, второй и третий..., и другой(7).
Чуть свет ещё, поглядывая хитро
Вприщур, как может это азиат,
Давиду рек: «Удачной будет битва,
Конязь. Пусть во время ударит брат.
Побьём, конязь, сегодня угров(8) этих,
Идём, людей расставим по местам
Да так, чтоб враг лишь тех заметил,
Что будут на виду как нужно нам.
Возьмёшь, Давид, себе свою дружину
И встанешь с ней вдоль рощи у реки,
А я своих, но только половину,
Поставлю справа. Видишь бугорки?
Отдам пол-сотню хану Алтунопе,
Других в засады ровно поделю.
А хан вперёд пойдёт сначала, чтобы
Пощупать нервы угру-королю».
Князь слушал половца, на ус мотая,
Рождалось уважение к нему,
Не зря им жизнь в походах прожитая
И ханом стал он только по уму.
Боняк не стар, хитёр и изворотлив,
Не верил никому и никогда,
Приветлив по восточному, угодлив
До той поры пока в том есть нужда.
...Боняк смотрел из-под руки (слепило),
Как молодцы его втянулись в бой
И как назад они бегут в пол-силы,
И угров увлекают за собой.
А грохот, звон и крики нарастали
И скоро венгры поравнялись с ним,
Он сразу же, как молния, ударил,
Давид не мешкал тоже со своим...
И Алтунопа, ложный бег оставив,
И резво повернув коней назад,
Опять их в гущу самую направил,
Он знал, что трусость, слабость не простят.
Опомниться не дали и рубились
Жестоко, зло, без устали сплеча....
Король спасти войска, хоть как-то силясь,
Командовал, ругался и кричал.
Полки с разбега сзади напирали,
Внося сумятицу в других рядах,
Войска смешались, кони дико ржали
С кровавой пеной от уздечки на губах.
Когда последние ряды столпились,
Стараясь, разобраться что к чему,
На них с засад обеих устремились
И били латников по одному.
И тщетно надрывал король свой голос,
В пучине шедшей битвы он тонул,
Но смог, среди стоящего здесь ора,
Услышать: то ли топот, то ли гул....
...А Володарь стоял, смотрел на поле,
Внизу ждала дружина у ворот,
Но за стеною крепости, на воле,
Заслон недремлющий мадьярский ждёт.
Враг с вечера закрыл в неё проходы,
Готовился осадой задушить,
«Препон,-заметил он,- не очень плотный
И вылазку нам можно совершить.
Спускайся, тысяцкий, я за тобою...
Скажи дружине, что уже пора.
Ворота, слышишь, разом пусть раскроют,
А лучники помогут нам с забрал».
...Увидел их, когда они скакали
От крепости, пустив коней в галоп,
Не выдержав, мадьяры побежали
И Коломан почувствовал озноб.
Бежали кто куда, не разбираясь,
Тонули в речках, гибли от меча,
Стрелы. Два дня их гнали, избивая,
Пока погони дух не истощал.
Как никогда король здесь осрамился,
Жестоко битый, попросту удрал
Со свитой, но без войска объявился
И в Русь до смерти носа не совал.
….........................
Князь Ярослав, оставив поле боя,
Опять укрылся в Польше от князей,
Но встретив отношение плохое,
К отцу убрался в Киев поскорей.
Давид встряхнулся и в одно мгновение,
Использовав победу, занял вдруг
Сутейск и Червень, как в отмщение,
Пока у недругов был жив испуг.
Не долго думая, за этим он внезапно
К Владимир-граду ратью подступил
Потребовал отдать его обратно,
Войной большой иначе пригрозил.
Мстислав закрылся с малою заставой,
Ответил стрелами ему с забрал,
Себя считали оба правыми,
И тот, и тот никак не уступал.
Раз несколько Давид ходил на приступ,
Валы со стенами — шелом спадёт,
Не взять их штурмом без большого риска;
Людей погубишь, свой конец найдёшь.
Пока осада безуспешно длилась,
Метали стрелы и в один из дней
Под пазуху Мстиславу угодила,
Когда стоял он у забрала(9) на стене.
Стрелы торчало только оперение,
Отпрянув, князь от боли закричал,
Стоял, не веря, и через мгновение
Попятившись, ещё в сознании, упал
И вспомнил тут монахов убиенных
В угаре пьяном собственной рукой,
Глумлении над ними многоденных
И о стреле, той самой, роковой....
Проведал он однажды о пещере,
Где инок, в ней живущий, клад нашёл
И мысли чёрные в мозгу вскипели,
И князь без сна в раздумьях ночь провёл.
Собрал приспешников и утром на охоту
Поехал под Печерский монастырь,
Не зверя бить спешил он, а ко входу
Пещеры той, куда вели следы.
Схватили инока, когда тот появился,
(Он в этот час всегда брёл за водой),
Да не добрёл и кровушкой умылся
Своей в избе охотничьей лесной.
«Ты, бают, клад нашёл? - просил князь лаской,-
А как зовут тебя, монах, ты мне скажи?».
И Феодор, не чувствуя опаски,
Всё выложил Мстиславу безо лжи:
«Латинских мастеров искусных чаши,
Без счёта видел злата, серебра,
Сокровища - одно другого краше,
Но ничего оттуда я не брал
И где зарыл богатства те, не помню,
Господь об этом память мне отнял.
Один я здесь живу. Они на что мне?
Всевышний испытание послал.
Не стану брать того, что не для пользы,
Отдал бы вам, вы служите тому
Свободен от чего я. Путь ваш скользкий,
И ведом только Богу одному».
Но как не бился с ним Мстислав — напрасно,
Блаженный же: «Не помню». Хоть убей!
Разгневавшись, слуге: «Пытать пристрастно,
Не хочет коли милости моей.
Без хлеба и воды три дня упрямца
Держать, покуда в память не войдёт.
Не скажет аще — станем бить засранца,
Оковы не снимать, быстрей поймёт».
И били так, что кровью власяница(10)
Его была пропитана насквозь.
Затем, как дичь, монаха за десницы
Подвесили в густом дыму на гвоздь.
«Вяжите к дереву, - князь негодуя,
Дивясь упрямству инока, изрёк, -
Вязанку хвороста под ним большую
Зажгите и раздуйте огонёк».
Но пламя тела старца не коснулось,
Не сделав ему боли и вреда,
И от бессилья желваки на скулах
У князя заходили как всегда.
Опять князь подступился к Феодору:
«Зачем ты губишь, старец, сам себя,
Отдай сокровища и в ту же пору
Отпустим, обещаю я, тебя».
«По правде говорил я, князь высокий,
Молитвами Василия спасён
От сребролюбия. Твои наскоки
Сейчас для нас обоих страшный сон.
Идите, князь, и клад ищите сами,
О месте том не знаю ничего.
Господь отнял мне сразу напрочь память,
Когда я клад найдя, зарыл его».
Другой доставлен силой преподобный,
Василий ошарашенно смотрел
На Феодора, как тот на месте лобном
Стоял босой на углях и терпел.
И князь к нему: «Что ты сказал, я сделал
Со старцем этим злым, но не успел
Добиться от него. Мне надоело.
«Не помню», - всё твердил и не робел».
«О чём ты, князь? Ты верно перепутал,
Не видел никого я здесь из вас.
Пятнадцать лет не выхожу оттуда,
Сегодня вот, не волей, первый раз.
Лукавый бес вам строит эти козни,
Прельстил тебя, нас с братом оболгав.
Очистись, князь, раскаяньем не поздним»,-
Мстиславу молвил инок, всё поняв.
«Как так!? При нас рассказывал о кладе,
Все слышали, любого здесь спроси.
Выходит, вами всё же был украден,-
Приспешники ему, - иди и принеси»
Василий промолчал, взбесив Мстислава,
Уже нетрезвого от лишнего вина....
И этому отшельнику расправа
Без милости была сотворена,
Когда Мстислав, собою не владея,
Схватил стрелу, пронзил монаху плоть.
Василий вытащил и бросил в лиходея,
И со смирением: «Прости его, Господь.
Стрелою этой будешь сам наказан,
В недолгом часе рану нанесёт
Смертельную. Умрёшь ты, князь, не сразу,
Но в тот же день, как солнце упадёт».
Теперь возникла снова та картина
И все слова пророчества сбылись,
И холод поднимался за грудиной,
И распрощалась в муках с телом жизнь.
Отмучившись, князь умер в тот же вечер,
Три дня от всех таили, что почил,
В четвёртый, горожан собрав на вече,
Им тысяцкий об этом сообщил.
Осаду сколь могли они, терпели,
Но к августу всех голод одолел:
«За помощью идите, не то двери
Откроем сами в город! - люд шумел.
В окольном(11) жители несли затраты -
Кормились ратники всегда у них,
Но закром за зимою небогатый,
А тут пришлось делить всё на двоих.
Селянину не меньше доставалось
Ущерба от усобицы князей.
Такое войско живо подъедало
Припас. Тащило с грядок и полей.
...Узнав о смерти сына, князь не плакал,
Во взоре отразилась только боль.
«Волынь для всех князей кусочек лаком,
Поэтому Давид там как мозоль.
Путяту(12) отошлю, весьма надежный;
Пять сотен верст - не шутка отмахать.
Людей собрать в дружину будет сложно,
Опять придётся злато занимать.
Под рост большой дают всем иудеи,
Но думаю, что их уговорю.
Не то устроились: ни жнут, ни сеют...
Откажут, аще - быстро отрезвлю, -
Князь Святополк печально рассуждая,
Примеривался мысленно к делам, -
Не дай Господь, Путята опоздает...,
Давидка тотчас приберёт к рукам».
Путята в Луцке скоро появился,
Сей город на пути его лежал.
Признаться, очень сильно удивился,
Когда людей Давида повстречал.
Они приехали туда заранее,
Склоняли Святослава, знак подать
О Святополке. Взявши обещание,
Настроились обратно уезжать.
Схватили их и быстро с ними к князю
И тот всё, с перепугу, рассказал,
Идти с Путятой согласился сразу
И через день с дружиной ускакал.
Врасплох, под утро, крепко сном объятых
Застали и... пошли гулять клинки.
Давид бежал вновь, с двух сторон зажатый;
В детинце(130 не дремали мужики.
И снова князь без волости остался,
Ни дома, ни кола нет, ни двора,
Тропой знакомой к половцам подался,
Судьба его с Боняком вновь свела.
Соединившись, к Луцку побежали,
Святоша им противиться не стал
И мира запросил. Не обижали,
Спровадили в Чернигов как желал.
Без роздыха, пока кровь не остыла,
К Владимиру аллюром понеслись.
И за день (солнышко ещё светило)
Побили рать и в крепость ворвались.
Но только год продлилось пребывание
Давида на Владимирском столе.
Отняли всё за прошлые деяния,
В Дорогобуже(14) дни пришлось дотлеть.
_______________________________
1. или Святоша Ярополкович. С 1106г. монах
2. король Венгрии Коломан (Кальман) 1076-1114 годы
3. не по фронту, а в затылок друг другу
4. с финно-угорского — люди. Самоназвание венгров
5. В направлении на юг
6. вместе служили со своими полками А. Комнину, но, поссорившись, ушли от него после битвы под Лебо- нионом с печенегами в1091г.
7. по легенде, если волки отклик. на зов, то будет успех в сражении, что и сделал хан Боняк
8. венгры. И все говорящие на фин.-угорских языках
9. верхняя часть стены с прорезями для стрельбы
10. монашеское нательное строгое одеяние, тканное из конского волоса, для усмирения плоти
11. от слова «около», окольный город - посад
12. Путята Вышатич, старший брат Яна. Воевода
13. то же, что и кремль, т. е. крепость
14. Смоленская область