Сам себя представлял я то старцем седым, то подростком,
и, сюжеты свои вознося от земли к облакам,
жадно впитывал мир я и кожей, и сердцем, и мозгом,
а Душа отдала пережитое песням, строкам.
Остаётся добром то, что грело по-доброму Души,
но ушло и украсило записи эхом моим.
Не стихают нисколько в эфире на море, на суше
мои песни-друзья, и пустой не присущ гомон им.
Послевкусие пусть от напевов моих остаётся,
но излишне считать мой талант бриллиантом с орех.
Как не в силах создать бард свой ряд от семи до ста нот сам,
так не сможет и мир позабыть Перепевших свой век.