Идущий над миром ... он шел с кубком в руках! Он поднял свою чашу к небу - и в нее лилось, брызгая через края, золото солнечного огня. А когда она наполнилась – то идущий над миром посмотрел на лежащие внизу долины. Вслед за солнцем сползала с мира и его огненно-красная мантия, оставляя без себя все сущее - в тусклом, холодном стоянии. Но мир тут же обратился всей затрепетавшей от сумрака душой – к идущему над ним. И недаром - Он уже высоко поднял свою чашу с огнем! И так говорил он ко всему, что к нему обратилось: "Настало время сумрака, но я знал об этом и наполнил для вас эту чашу! Оттого - блеск я вижу в стеклянных глазах ваших домов. И многие уже из них так сжали свои окна-глазницы, что свет моей чаши стекается в них прожигающей струей огненного луча. Поджечь себя хотят они - и своей смертью испепелить себя - ненавистных себе - за жизнь без пламени, за страх жить дальше в сумеречном молчании, снова и снова проживая новое настоящее, но без будущего. И умирая, своим огненным перерождением - они хотят - поджечь весь город. Еще не хотел я дать вам этой чаши, но уже взяли вы ее своим будущим, своей волей к будущему! Те взяли первыми, кто может передать пожар своей воли – и дальше, к другой крыше". В ответ идущий над миром уже слышал, как пристальные взгляды окон сжимают пламя его огня - бровями рам и веками карнизов, собирая его стеклами в разжигающие все сущее огненные пятна.
Над возносящимся к небу огнем миром – стоял – идущий над ним. Ночь подходила к концу и небо стелило солнцу все новые и новые тропы света! «Сойди к нам, великое светило! Из твоей чаши пролил я огонь – и создал здесь тебе - твою крепость! Все здесь исполнились твоей воли к перерождающему сожжению! Отсюда двинемся мы – дальше! Мир теперь – твоя крепость, сойди в свой мир, исполненных тобой, сойди, как ты сошло в мою чашу – и объяв и заняв собой нас всех – пролейся через край – по всей вселенной!»