Осенние листья

Валерий Патрушев
Это - не новое. Это - собранное вместе, как прощание с уходящей осенью...

***
Неба утреннего просинь,
поздняя заря –
к нам неслышно входит осень,
золото даря.
Зимних вьюг ещё печали
где-то там вдали,
но уже летят, прощаясь,
в небе журавли.
Я гляжу, забыв заботы,
в стынущую даль:
то ли вспомнилось чего-то,
то ль чего-то жаль.

***
И с солнцем вроде не внакладе,
и желтизны чуть-чуть всего,
чего ж, скажите, Бога ради,
так тянет осенью с лугов?
Как будто вдруг бледнее стали
вчера сиявшие цветы,
как будто вдруг луга устали
от звонкой летней суеты,
как будто протрубили трубы
и кто-то приказал: "Пора!" –
день медленно идёт на убыль
и гонит лето со двора.

***
А ягоды осенние горьки –
ушедших лиц немое отраженье,
дрожание протянутой руки,
не находящей встречного движенья.

На голове и в рощах – листопад,
и равнодушью к возрасту учась, я
порой, как жалкой милостыне, рад
лишь малой доли прежнего участья.

И по ночам не так уже слышны
воспоминанья праздничного лета,
осенние минуты тишины
дрожат стихами нового поэта.

И прежнего тепла – лишь угольки,
и беспощадна утренняя проседь…
Да, ягоды осенние горьки,
но нам иных не предлагает осень.

***
А зелень сменяется жёлтым и красным –
и пурпур, и охра окрасили дали.
Конечно, по-своему осень прекрасна,
но с грустью осенней поспоришь едва ли.

Сбиваемся с мысли в простейшем ответе,
мы стали задумчивей, стали рассеянней…
А, может, на то и дано разноцветье,
чтоб легче справлялись мы с грустью осенней?

***
Ещё тепло по-летнему порой,
но вечер стал вдруг непривычно длинным,
с пустых полей исчез пчелиный рой
и воздух полон плачем журавлиным.

Ещё и помнится о солнечной поре,
душа о летнем небе сожалеет,
но доминошников всё меньше во дворе
и в парке лист желтеет и желтеет…

***
Быстрой тройкой дни летят, как прежде,
что сулят мне – счастье ли, беду?
Лодочкой несбывшейся надежды
рыжий листик плавает в пруду.

Позади – пустые обещанья,
уж не так высок мечты полёт,
скоро, как последнее прощанье,
всё покроет равнодушный лёд.

***
Да что там осень?
В самом деле -
не нам бояться серой мглы:
еще мы столько не успели,
Бог знает, сколько не смогли…

И попусту грустить не надо,
смотря на гроздья черных туч:
нам утешенье и награда -
случайный робкий солнца луч.

***
И с грустью осенней нет слада,
и вряд ли устанете вы
под жёлтым дождём листопада
кружить по бульварам Москвы,
всю ночь напролёт до рассвета
по сонным аллеям гулять,
надеясь, что прошлое лето
вдруг встретится где-то опять.


***
Измотан холодом и ливнями,
превозмогая злую дрожь,
я рисовал косые линии –
перечеркнувший город дождь.

А за окном деревья плакали,
прощаясь с летом и теплом,
и осень колотилась каплями
озябшей странницею в дом.

***
Как нежный знак прощанья лета,
природы незаметный труд –
плетутся легкие тенета
из паутинок на ветру.

Блестящей сетью осторожно
весь лес затянут меж ветвей,
и я надеюсь, что, возможно,
зима запутается в ней.

***
Листья падают… Листья падают…
Белый иней лежит, как проседь,
за дождями, за листопадами,
за туманами бродит осень.

И зимы до тоски не хочется,
и ушедшего лета жалко.
И кружит моё одиночество
по уснувшим аллеям парка.


***
Ну, что об осени? Дожди,
леса и пажити намокли,
вчерашнего тепла не жди,
и звоны летние умолкли.

Ничто не оживляет глаз:
туманы над рекой повисли
и, полыхнув в последний раз,
безропотно сгорают листья.

А ты, смиряя чувства, ждёшь
поры холодной белой скуки.
На мокрых окнах грустный дождь
играет музыку разлуки.
И птицы в теплые края
стремятся из российской сени…

Я не об осени,
а я –
о грустном возрасте осеннем.

***
Опустели намокшие просеки,
мы от осени грусти не прячем,
и рассвета холодные просини
журавлиным наполнены плачем.

Только сердце по-прежнему радуют
редкий отблеск и ветер-повеса.
Мне напомнит весеннюю радугу
разноцветье осеннего леса.

***
Осень – туманы, что к полдню истаяли,
щедрых садов и полей угощение,
осень с прощальными птичьими стаями –
время прощания, время прощения.

Осень – прощаем обиды вчерашние,
глупо хранить их метелями зимними.
В роще пустой и над спящими пашнями
ветры гудят нам осенними гимнами.



***
Рассветы холодны и странны,
ушло вчерашнее тепло,
и манит в призрачные страны
вдали мелькнувшее крыло.

Искрится в жухлых травах проседь,
а даль пустынна и тиха,
и грустно подбирает осень
свои мелодии к стихам.

***
Роща за моим окном
в золото одета,
и уже прекрасным сном
стали звоны лета.

Только редкий тёплый блик
ласкою по коже,
только журавлиный клик,
так на плач похожий.

***
Снова поутру холодно стало,
льёт туман с почерневших полей
и над лесом, пустым и усталым,
снова слышится плач журавлей.

И в метелях припомнишь не раз ты,
и увидишь ясней и острей,
как сгорали последние астры
в этом грустном осеннем костре.

***
Лист последний, лист рябиновый
на обманчивой заре,
тот, что вечером забыли вы
в продуваемом дворе,
он покрыт прозрачной коркою.
Между голых веток – просини.
Кто сказал – рябина горькая?
Это просто горечь осени.



***
Туманен осенний рассвет,
он соткан из нитей обманных,
и город, которого нет,
рождается в струях туманных.

В нём скрип позабытых дверей,
нам к ним не вернуться обратно,
и призрачен свет фонарей,
и лица – размытые пятна.

В нём где-то живут адреса,
хранимые памятью зыбкой,
ушедших друзей голоса,
далёкой девчонки улыбка.

Не выбран единственный путь,
и счастье поблизости где-то,
и можно назад повернуть…

Но тают туманы рассвета.

***
Уже все звоны лета отзвучали,
пуховые метели отмели,
и потемневший луг в его печали
не радуют жужжащие шмели.

А леса недалёкая опушка
вбирает жадно редкое тепло.
И осень под окном, как побирушка,
стучит дождём в озябшее стекло.