Мне было двадцать с небольшим:
Студент, общага, жизнь убога.
Но юный мир неразрушим –
Чист горизонт, ясна дорога.
И вдруг – на третьем – заболел
И временно прервал учебу.
Что ж, «академка» мой удел –
Любой студент за счастье счел бы!
Недолго волю я терпел,
Что воля, денег бы поболе:
В кармане ветер песни пел
И я – с геологами – «в поле».
Кирка, лопата, глина, камень:
Пустыня, степь, Бетпак-Дала,
Здесь солнца беспощаден пламень,
Сжигает все, что жизнь дала.
Я бил шурфы на синклинали,
Тянул канавы поперек,
Я «синклиналь антиклиналил»* -
Не развязался бы пупок.
Искать тяжелые металлы,
Неблагодарные труды,
Вот, если б золота отвалы,
Следы урановой руды!
Но был безжалостен июнь –
Сухой закон: ни вин, ни водки –
В соленых водах Сары-куль
Нам не попались самородки.
Но в кишлаке (ауле) пыльном,
В сельмаге с вывеской кургузой,
Там, где селедка рядом с мылом,
Я встретил чудом трех французов,
Пришедших из далекой дали,
Пробравшихся, где вкось, где юзом
(Их даже мухи избегали
Не то, что жители Союза!).
Вдали синели Каратау
На лошади летел «кипчак»
Здесь Азия с ее «понтами»:
Песок, такыр и солончак.
Преданья старины нетленной,
«Акынил» в небесах орлан:
О том, как шел тропой военной
Хромец железный – Тамерлан…
…Иная здесь цивилизация
Здесь юрта – Лувр и Нотр-дам,
Не та у женщин здешних грация –
Нет моды на парижских дам.
Сыры сухи, лепешки пресны
И стены арков* снесены.
И никому неинтересны
Далекой Франции сыны.
А вот моя запела лира –
Дидро, Руссо, Мишель Монтень –
Часть сердца западного мира,
В жару спасительная тень.
…Кишлак Советского Союза!
Меня нашли в нём три француза:
Вот золото, что мне дала
Пустыня, степь – Бетпак-дала.
1963-2016 гг.
*надеюсь, геологи простят мне эту стилистическую вольность
*арк – пограничная крепость