А. Парусовой.
Я, конечно, уйду с невесёлою песней надсмена,
В тишине поселюсь и не буду сигналов давать,
Но когда-то потом, на свободу срываясь из плена,
Как бродяга босой, побегу вдруг тебя догонять.
Буду мчаться в твой дом не знакомым маршрутом и тайным,
Буду знаки соседям несчастным твоим подавать,
Буду мстить в подворотнях, бездомных не трогать и странно, -
Свой порыв, как наследство, как тяжкий наказ проклинать.
И когда-то же свет я увижу в полоске за морем,
Тихий бриз теплой шалью пошлёт мне сыпучий песок,
Раскалённый песок, там простит мне разлуку и горе,
Он простит все что было, чтоб вновь побежать наутек.
Побежать по полям к незнакомым и синим станицам,
По дорогам весенним и красным раскошным лугам,
Буду видеть прохожих, их мрачные серые лица,
И желанье у них, - откровенно заметить мой срам.
Никому не скажу, как наладить у моря погоду,
На лиманах белёсых, и жёлтых площадках в ночи,
Не скажу им про песни, про блеск голубых пароходов,
И про шёпот деревьев, которых нельзя разлучить.
И тогда ты поймёшь эту старую сказку о главном,
Её смысл завершённый, счастливых, но поздних колец,
Ты поймёшь то, что выбран не нами маршрут этот странный,
То, что рядом округ и на небе счастливый конец .