Напился весенним днем ликера,
Пуста была на сто голова.
Под градусом жажда творить обуяла,
Движения кротких творила рука.
Травы с этилом стояли в глазах.
Беспечна была в махах рука.
Но в памяти сталась немая подсказка:
В темных тонах глаз красота.
Моя красота темной фигурой
Спиною ко свету, светом ко мне.
В комнате темной и под эфиром
Чудилось, будто это во сне.
Но тихо трезвел, водя по бумаге.
Линия к линии, шаг за шагом.
Мне будто эмоции пеленали,
Будто возникли они тем знаком.
Дыхание словно переменилось,
Движения предались глупым вещам.
Увидел весь мир теми глазами,
Что впились в меня: святая земля!
Я мыслить спокойно уже не мог,
В раздумьях таилась заветная фраза.
Постыдно было вещать вопрос.
Зачем красоте гнилая душа?
И молча лишь мог тогда восторгаться.
Смотреть на рисунка сухой упрек.
Маленький ключ, рвения сказка.
Вот, что только делать я мог.
Сидел без отрыва, качая стул,
Существовал я едва дыша:
Под взором покоя серейших глаз
Хранилась древесных глаз красота.