ГЛАВА IV. МИРЫ
«Устами младенца глаголет истина»
I.
Робко глянет рассвет
От луча еще дальнего.
Мы рождаемся в свет
Гениальными и идеальными.
Всё нам ясно тогда –
Знаем мир от рождения;
Лишь откроем уста
Для свершения гения.
Ангел тихо свой перст
Преподносит к устам: «Смотри!
Неуверенность есть
В том,
О чем так мечтал внутри…
Ты не знаешь чудес –
Тех реальных чудес земных;
А познавши их весь
Растворишься среди чумных –
Зараженных тщетой
Их страстей или их любви,
Разойдешься с мечтой
И надеждой…
Тогда – Зови!»
II.
Первый крик всегда только крик,
Тот испуганный первый зов;
Сожаленье и ужас – вмиг
Нас, пророков, лишают слов.
Начинается мир вещей,
Начинается мир людей…
Так отчаянно поутру
Мы вступаем в эту игру.
Как беспомощны мы
В бесконечной усладе дней,
Появившись из тьмы –
В мир из красок – из мира теней.
Этот дольний мир
Даже в мыслях нельзя объять…
Все его дары
Подарила нам в муках мать.
Не дано узнать
Меру сил своей немощи –
Нам собою мать заменяет
Весь мир вещей и людей,
Когда тянем руки и губы к ней,
Не познав стыда,
Наготы и судьбы своей…
Всё впервые.
Всё – первый
Лепет бессвязных слов,
Первый в жизни сон,
Наша первая в жизни любовь –
Только к ней одной,
И навеки – на целую жизнь!
Ангел наш земной,
От которого зло бежит…
И ее теплом
Согревает нас много лет –
Скрытый под стеклом,
Пожелтевший слегка портрет.
III.
Забавы детские похожи
На игры взрослых –
Все также веселы, ничтожны –
Ещё не пошлы.
Так беззаботны и мгновенны,
Как будто дети:
Таят возможности измены
Всему на свете.
В их игры взрослому вмешаться
Ничто не стоит;
Так разрушает жизни счастье
Призыв к покою,
Когда к развитию влекомы
Движеньем нервным –
Неразрешимость, незнакомость
Запретов первых.
Но нарушаются запреты
Их жалкой ложью –
Нарочно, или даже где-то
Неосторожно…
Проходит детство, и надолго
Мы забываем –
Свои обиды и восторги,
А также тайны.
Мы предаём себя отныне,
И наши клятвы –
Несбывшимися нас покинут –
Придут проклятья…
Тогда – в ответе за других –
Проходим мимо
Того, что было дорогим нам,
Почти святыни.
IV.
Пусть мир иллюзий опрокинут,
Но не нарушен –
Они стремительно нахлынут
На наши души.
Заполонят своим сиянием
Реальность сути,
И мы опять стремимся к тайнам,
Не обессудьте…
Волшебники – большие люди
С душой невинной;
Мы снова с Андерсеном будем,
И с Грином –
Мечтать о дальнем и о близком,
Прекрасном,
О светлой и влекущей жизни –
О сказках…
Отвага их и каравеллы –
Как принцип.
Где «дураки» - умны всечасно,
И люди,
Которые совсем несчастны –
Полюбят…
И в этом мире совершенства
Оставим
Мы верно любящее сердце
И память,
Как о поре веселых мыслей
О чуде,
О самом дорогом и близком,
Не чуждом.
V.
А годы –
Бегут, торопятся – всё мимо,
Неврозы –
Итог забав неумолимый;
Иллюзии –
Стремленье мыслей идеальных –
Закружатся
Как всполохи рассветов дальних…
Соблазнами
Нас мир настигнет, непорочных,
И жаждем мы
Вдруг им довериться – нарочно –
Не сделками,
А лишь уступками мгновенными,
Бездельными
И безраздельными, наверное.
И с совестью
Знакомство сводим не короткое,
Особое,
Порою даже слишком кроткое…
Становимся
То безрассудными, то прыткими,
Оставим всё,
Но остановимся пред пытками
Сомнения,
О безнаказанности прошлого…
Со временем –
Собрав плохое и хорошее.
VI.
Влюблённости наши случайные –
Пора воспитания чувств…
Порой – воплощенье отчаянья,
Порой – затаенная грусть.
И ищем из прошлого опыта,
Что невозможно постичь –
Познания чистого, оптовых
Страстей, недоступных почти…
И в хаосе мигов нахлынувших
Мы мечемся, полные грёз,
В желанье форсировать нынешнее –
Неловкость восторгов и слёз.
Обычное кажется радужным,
Трагедией – каждая боль,
И всем притязаниям разума
Объявлен невидимый бой.
В своём эгоизме беспечные –
То губим, чем так дорожим,
Себя разменявши на мелочи:
Мгновений – на целую жизнь…
И тут же, себе не переча,
Готовы на жертву собой –
За вечер – решаем навечно:
Влюблённость приняв за любовь.
Потом всё окажется ложью –
Поймём через годы тревог,
Что мир, хаотически сложный,
Быть проще, пожалуй, не мог….
PS. Зима Владимир Иванович
и Зима Володя - одно лицо