Монахи в храм Успенья не спешили,
Причину сбора, зная наперёд.
Но споры между ними не остыли
О новых книгах. Шли не первый год.
Во храме, пред амвоном, стол не длинный
И в кресле настоятель восседал,
Толпились за спиною старцы чинно,
Как братии поднялся громкий гвалт.
«Почто ты время тянешь, настоятель?
Скажи, зачем собрал и, начинай!
Как будто нет у нас других занятий,
Выслушивать опять весь пустобай!».
Варфоломей поднялся и воскликнул:
«Не дело, братья, начинать нам с брани
Собор сегодняшний. Хочу сказать,
Что все равны и нет сейчас здесь званий,
Хочу лишь правды, но не за глаза.
Единогласием наречным не поёте,
Хотя о том меж нами уговор.
Почто вы снова нынче стали против?
Себе же, вопреки, подняли ор».
Тут выскочил, не выдержав, Герасим,-
«Я буду бит тобой, как многих бил,
Что, аще загодя с тобою не согласен? -
Перстом тряся, насмешливо спросил.
«Какую правду тебе надо, отче?
Что всюду посадил своих людей?
Иль ту, от послухов твоих, сорочью?
Ответь Собору, отче, без затей», –
Продолжил он под смех, стоящих рядом
Своих единомышленников, но
Осёкся, встретившись со строгим взглядом,
Которым одарил их Никанор.
Но дьякон Нил не вытерпел и вылез,
И тоже с обвиненьем подступил
К Варфоломею и, что думал, вылил
С потоком слова бранного как мстил:
«Геронтий еретик и ты с ним вместе,
Как патриарха Грек(1) учил в Москве,
А тот царя, вероотступник бестия.
Поэтому, пока, ты во главе».
Варфоломей, не слышал словно колкость,
Поднявшись снова, громко возгласил:
«Не вижу, братья, в перепалке толка,
Господь всех нас терпению учил.
Покой наш монастырский был нарушен
Отцом Геронтием, – вы сразу в крик.
Я вас об этом спрашивал и слушал,
Считаю, что проступок не велик.
В свидетели он звал на душу Бога,
Что в помыслах своих и не в уме,
Служебников исправленных не трогал
И никогда желанья не имел.
Он вырос на примерах благочестья
Подвижников, пустынников святых.
В моих словах о нём ни капли лести
Но вы кидаетесь на каждый чих!
Указом государевым мне ведать
Приказано в обители во всём,
А вот Хломыге(2), труднику, за это
Правёж устроить будет поделом.
А, чтобы по заулкам не шептались
И меж собою толки не вели,
И, чтоб исчезла недоверья наледь,
Я, пастырь вами избранный, велю:
«А буде я», вдруг, «стану превращать
Чины церковные и новые вводить…,
То «им, священникам, диаконам» вещать
«И без студения(3) о том мне говорить!».
Поэтому давайте приговором
Своим, особым, споры завершим,
А буде кто подталкивать к раздору,
Смирением жестоким усмирим».
Поднялся рокот разногласый в храме
Взлетя под купол, плавно приутих,
Но тлел очаг, пласталось ссоры пламя,
Но кто в него подкинет дров сухих?
И Никанор, до этого стоявший молча
Как будто безучастный ко всему,
Рассёк своим вдруг гласом шума толщу,
И крик хоругвью взвился: «Не приму!
Помимо заповеданной нам веры
И чина, и двуперстного креста.
От книг от новодельных пахнет серой,
Я вижу руку в них антихриста».
Вплотную подойдя к Варфоломею,
Архимандрит и старец Никанор
Пенял ему, словами без елея,
Во всеуслышание на весь Собор:
«Но сам ты книг не осуждаешь новых,
Не ревностно стоишь за старину.
Так конь, когда копыта не в подковах,
Стремиться, где удобнее, свернуть.
Я зазрю за тобою, настоятель –
Не крепок благочестием ты. Нет!
Послушники уже на это, глядя,
Не чтят нам отцепреданный завет.
Насельники склоняются к соблазнам,
Своим произволением слабы,
Скорблю, что мыслить стали разно
О вере и с молитвою грубы.
В обитель братия не принужденьем
Пришла. Позыв души сюда подвиг.
Своим, Ворфоломей, к ним нераденьем
И шаткостью своей чего достиг?» -
-«Ты лучше, Никанор, своих ретивых
Уйми и братию не будоражь, –
В ответ сказал Варфоломей учтиво,
Добавил чуть с иронией, – уважь.
Слова поносные твои зело не к месту,
Я буду с теми, – как Собор решит.
Каким знаменьем осенятся крестным,
Пусть каждый сердцем выбор совершит.
Я, как и ты, со многим не согласен,
Но в исправленьях книжных есть резон,
Вельми он православью не опасен,
И благочестья не унизит он.
А вы почто стоите, молча, братья?
Каков ваш нынче будет приговор?
Не стану ни к чему вас призывать я,
Закончить только нужно этот спор».
Священник монастырский, бывши старшим
И настоятеля к тому же духовник,
Отец Леонтий, многих в жизни знавший,
Услышав всё, застыл на этот миг.
Подумал, удивившись: «Ах, как ловко,
Варфоломей, ты вывернуться смог!
Завидную явил здесь всем сноровку, -
Одних медком, с другими в меру строг».
Монахи, оживившись, всколыхнулись
И крики раздались со всех углов,
И храм похож стал на пчелиный улей,
И не было в толпе закрытых ртов.
«От веры не отступим непорочной,
А ересь книжную стащить в костёр!»-
Галдели, спорили до самой ночи,
Пока не сочинили приговор.
____________________________
1. Арсений Грек, богослов
2. заметил нарушение чина в Литургии, якобы, уставщиком Геронтием
3. старосл. – стыдиться, стесняться