В операционной каждое слово –
металлический всплеск инструмента,
словно замедленная инсценировка
болью придуманного фрагмента.
Чётко, вбирая звуки в едино,
из-под тумана наркоза
явственно длятся до бесконечности
воплем замученного мозга.
Явное – обморок.
И коридор… Воздуха!
Жёлтые пятна туннелей.
Звон отдалённый, он гасит стон
медленно, еле-еле.
Касаясь изрезанного нутра
прохладою, смутно.
Так ждут конца операций всегда.
А иногда – утра.