Молился за полночь монах
В келейной тишине
И сердцем к Господу воззвах,
К священной вышине:
«Открой, Господь, грядущих дел
Свой заповедный сказ:
Какую мысль, какой удел
Замыслил ты о нас?».
Сидел он, прям и недвижим,
В полночной тишине,
И буквы взвились перед ним
На каменной стене.
На миг забыл свой скудный хлеб
Полночный нелюдим
И в книге будущих судеб
Читал он: «Третий Рим!».
Писал он, страстью одержим,
Скорей, чтоб не забыть:
«Стоит навеки третий Рим,
Четвертому – не быть!».
И слова слушались цари,
И, славою храним,
Народ – от звезд и до зари –
Все строил третий Рим.
Но адский мир задумал месть,
В вражде неудержим,
И сердце поразила весть:
«Разрушен третий Рим!».
Но гневно грозный херувим
Велит завет открыть:
«Пускай разрушен третий Рим,
Четвертому – не быть!».