Глава I
Ранние годы
Игорь – видная фигура!
Это первый русский князь.
Всей династии структура
От него и началась.
Отец Рюрик. Он был первый.
Русь пришёл объединить.
Мать Ефанда – спутник верный,
С ним везде, где мог он быть.
Так что Игорь – новгородский,
Там родился, там и рос.
Быт был строгий и не броский.
Правда, князь – особый спрос.
Воспитанием ведал дядька,
Брат Ефанды, звать Олег.
Не сказать, что был он нянька,
Стал мальчишке «оберег».
Научил стрелять из лука
И внушил, что значит конь.
Что в дружине лень и скука
Неприемлемы, как вонь.
Сам Олег служил в дружине,
Вместе с Рюриком пришёл.
Хоть варяг, но и поныне
Он легендой в Русь вошёл.
А когда сестру родную
Рюрик в жёны себе взял,
Он не ждал судьбу такую,
Но тщеславию не внял.
Он в племянника влюбился,
Рюрик и не возражал.
Занимался с ним, возился.
Мальчик рос бойцом, мужал.
Приучил любить природу
И славянских чтить богов.
Не дружить, не жить в угоду,
Быть достойным для врагов.
Даже меч был сделан детский,
Новгородский спец. ковал.
Для булата повод веский,
Ведь владельца Бог назвал.
Игорь сел в седло в три года,
Но Олег всегда учил,
Что он княжеского рода,
Не бояться приучил.
Босиком ходить по снегу,
Не пугаться комаров,
Лошадь взять запрячь в телегу …
Должен всё уметь без слов.
Крепкий рос, вполне смышленый,
Развит был не по годам.
Словно ратником рождённый,
Всё старался делать сам.
Рано он отца лишился.
Рюрик умер молодым.
И тогда Олег решился –
Игорь должен стать родным.
Рюрик тихо перед смертью
Лишь успел всем прошептать:
- «С новгородской круговертью
Русь должна единой стать».
Князем объявил Олега
И сказал: «Иди вперёд.
Игорь должен стать коллега,
Пусть везде с тобой идёт.
И ещё … иди южнее,
Через Волхов по Днепру.
Там славяне, им нужнее
Единение, по нутру.
Киев должен стать столицей.
Там Аскольд, он предал нас.
Как дружинник, был мокрицей,
Не помеха он для вас.
Здесь Ефанда будет главной.
Ты, хоть новгородский князь,
Власть у вас должна быть равной
И держи всегда с ней связь».
Так, оставив завещание,
Он покинул этот мир.
Было скромное прощание,
Не смотря, что был кумир.
Игорь с князем неотлучно …
Дань с Олегом собирал …
Не бывало с дядькой скучно,
Знание, опыт набирал.
Наконец настало время
С Киевом решать вопрос.
Рюрик знал, там наше племя,
Да, и юный князь подрос.
Князь Олег собрал дружину.
Ратники, как на подбор;
Молоды, неудержимы …
Молвил всем: «Закончен сбор!
Выступаем на рассвете,
Предстоит нам долгий путь.
Всё проверить, вы не дети.
Игорь с нами, вот в чём суть».
Игорь весь сиял от счастья.
Мать в слезах, но боли нет,
Сын стал взрослым в одночасье,
Брат с ним рядом – весь ответ.
Так Ефанда княжить стала,
А вернее исполнять.
Быть достойной не устала,
Уважали чернь и знать.
А Олег начал движение,
Игорь всё запоминал.
Хоть и княжич, уважение
Он у ратников снискал.
Не любил бывать без дела,
Когда кто-то опекал.
Делал всё, подчас умело,
Лошадей любил, ласкал.
Весь «букет» походной жизни
Был для Игоря своим.
Были трудности и козни,
Но Олег всегда был с ним.
Вот и Днепр! Теперь дорога
По течению только вниз.
Словно встали у порога
Новой жизни, как карниз.
Чем южней, тем красивее,
Нет ни топей, ни болот.
Лес другой, даже нежнее,
Вид его совсем не тот.
С населением стал общаться,
Князя он сопровождал.
К разговорам приобщаться,
Что Олег не ожидал.
Люди шли служить в дружину.
Рать росла, как на дрожжах.
Признавали в князе силу,
Помощь шла не на словах.
Продовольствие с водою,
Своевременный фураж,
Не как дань несли, как долю
Их участия, … пассаж.
Степняки людей достали,
Не давали мирно жить.
Как защите, присягали
Князю с Севера служить.
Так Олегом расширялась
То, что стала зваться Русь.
Быт, культура не менялась,
Сами шли, а не «сдаюсь».
Игоря все признавали.
Раз наследник, значит князь.
По манерам узнавали,
Верили – не бросит в грязь.
Игорь как-то вскользь заметил:
- «Долго будем мы идти?»
И тогда Олег ответил:
- «Киев – наш конец пути!
Твой отец, как завещание,
Говорил, что Киев наш.
Там славянское вещание,
В головах вот ералаш.
- «Киев должен стать опорой».
Часто Рюрик говорил:
- «Русь собрать, чтобы которой
Мог гордиться, кто там жил».
И наследник помнил это,
Смысл всей жизни был открыт.
Годы шли, но миг в то лето
Не был Игорем забыт.
Правый берег круче, круче …
Днепр, похоже, как восстал.
Силой восхищал могучей,
Словно час его настал.
Нёс ладьи всё дальше к югу,
Не было ему преград.
И к Олегу шли, как к другу
Все, кто был дружине рад.
Так узнал про печенегов,
Про набеги степняков.
Игорь знал про нрав Олега,
Не оставит земляков.
Вот и Киев показался,
Берег, словно монолит.
Необычным оказался,
Камень сплошь; базальт, гранит.
Левый берег был равниной,
Для стоянки лучше нет.
Там и встали всей дружиной
Ждать от города совет.
Стали ждать послов оттуда,
Как-никак стояла рать.
Знали – в Киеве иуда,
Самозванец, так сказать.
Много дней прошло, однако,
Так никто и не пришёл.
Рассуждать не стал двояко,
Выход свой Олег нашёл.
Знал Аскольд тогда прекрасно,
Здесь Олег не просто так.
Дир твердил и не напрасно:
- «Ты учти, он не простак».
Хитрость князя и смекалка
Помогли решить вопрос.
Да, природная закалка …
Видя это, Игорь рос.
И пошёл с письмом Олега
Подготовленный гонец.
Друг Аскольда и коллега,
Соплеменник, наконец.
Написал Олег в послании:
- «Мне не нужен Киев ваш.
Я в Царьград, а в назидании
Посмотри на лагерь наш.
Киев взять нам – развлечение,
Не за этим мы идём.
Просим дать обеспечение;
Хлеб, фураж и мы уйдём».
В город ратника пустили,
Вновь ворота на замок.
Сутки что-то там мудрили,
Вроде, как и вышел срок …
Только утром на рассвете
Вышел с ним Аскольд и Дир.
Игорь первый раз на свете
Понял вдруг, как тесен мир.
В окружении охраны
Молча переплыли Днепр.
Оба были как-то странны,
Весь апломб сошёл на нет.
- «Я прошёл договориться,
Раз ты просишь, князь Олег.
Заодно и убедиться,
Что князья мы здесь навек».
- «Нет, Аскольд, ты самозванец!»
Игорь вышел из шатра.
- «Вот кто князь – не иностранец,
Здесь рождённый, не вчера.
Он сын Рюрика законный,
Княжество его – вся Русь.
Присягни! Ты обречённый.
Мы не тронем вас. Клянусь!
Встрепенулась вдруг охрана,
Ратоборцы тут как тут.
- «Убивать не надо! Рано!
С кем быть сами пусть учтут».
Двое ратников вплотную
Подвели к Олегу их.
- «Вот князь Игорь жизнь иную
Обеспечит на двоих».
- «Нам не надо одолженье,
Мне противна твоя речь!»
Это длилось лишь мгновенье,
Головы слетели с плеч.
Игорь был в оцепенении,
Он не ждал такой урок.
А Олег в своём стремлении
Был жесток к врагам и строг.
Вся охрана присягнула
Князю Игорю служить.
Не расправа их вспугнула,
То, что им давали жить.
Взяв дружину, так уместней,
Рать осталась за Днепром,
Князь Олег и Игорь, вместе
Вошли в Киев, шли с добром.
Город встретил их учтиво,
Им Олег всё объяснил.
Новый князь прошёл – не диво.
Диво, что вдруг стал всем мил.
И с Аскольдом вёл пристойно.
В смерти сам был виноват.
Похоронен был достойно,
Как земляк, дружинник, брат.
Жизнь пошла совсем другая,
А для Игоря, как сон.
И людей не избегая,
Где сложней, всегда был он.
Телом рос, мужал с годами …
Дядя был с ним, как отец.
Брал в походы, мог часами
Объяснять, что жизнь ларец.
Игорь понимал, взрослея,
Что Олег был справедлив.
Бил, кто враг и не жалея.
Не судил, кто был учтив.
Повзрослев, считал крамола,
Даже мысли не держал
О свержении с престола …
Он Олега уважал.
И однажды он в походе,
Собирав полюдье (дань),
Встретил девушку в народе
Благонравную, как лань.
Красотой его пленила,
Игорь был ей ослеплён.
Ольга это оценила,
Поняла, что князь влюблён.
Коренная псковитянка,
Был в родне князь Гостомысл.
Игорь видел - не крестьянка,
В жёны взять имело смысл.
Гостомысл был князь варяжский,
А Умала дочь его …
Титул тех лет даже царский,
Было брать пример с кого.
И Умала знала место,
Знала свой святейший род.
Вышла замуж, как известно,
За Годлиба в тот же год.
Сын родился, сын желанный,
Он династию создал.
Звали Рюрик, Русью званный,
Позже мир его узнал.
В Киев шёл уже с княгиней,
Он был горд и полон дум.
Ольгу помнят, чтут поныне
За её пытливый ум.
Город встретил их цветами.
Князь Олег благословил.
Пили мёд, прильнув устами,
Миг свой бег остановил.
Берег весь стал местом пира,
Днепр всегда красивый здесь.
Ожили все краски мира,
Киев словно прибыл весь.
И Олег, ещё не старый,
За племянника был рад.
Знал, теперь ходить им парой …
Ольга выше всех наград.
Но случилось, что не ждали,
Бестолково умер князь.
От змеи, потом узнали,
И с конём есть вроде связь.
У него остались дети:
Олег, Геррвуд и Асмунд.
Игорь стал за них в ответе,
Каждый был потом конунг.
Всё случилось очень быстро,
В Киев князь был привезён.
По-варяжски вымыт чисто
И с почётом погребён.
Игорь понял почти сразу
Про ответственность, что взял.
Русь Олега он ни разу
Не предал, не поменял
Глава II
Начало. Первые походы.
Вскоре угличи восстали,
Запылал весь южный Буг.
И древляне злее стали,
А случилось всё не вдруг.
Непосильные поборы
И порой жестокий нрав,
Да, архонтовские споры,
У кого всё ж больше прав.
И впервые без присмотра,
Как князь Киевской Руси,
Игорь с ратью, раз так остро,
Вышел власть свою нести.
Путь, на первый взгляд, не близкий
До предгория Карпат.
Там хорват, поклон им низкий,
Встал за Русь, за мир, как брат.
Так вот к Игорю явился
Полководческий талант.
Он не резал, не глумился …
Доказал, что Русь гарант.
Объяснил, что печенеги
Всем славянам общий враг.
Все их алчные набеги
Разоряют наш очаг.
- «В единении наша сила!»
Всем конунгам объявил.
Дань чуть всех не разделила,
Неуёмных усмирил.
Разобравшись с племенами,
Печенегов приструнив,
Шёл домой и шёл с дарами,
Для веселья был мотив.
Рать для недругов пучина,
В ней вся Киевская Русь.
Каганат – одна причина
Знать повадки наизусть.
Князь Олег от каганата
Взял всех данников – славян.
Он хазар теснил, однако,
Очень зря спасал древлян.
Не успел Олег, … хазары
Снова взялись за разбой.
Не боясь ответной кары,
Игорь слаб и … кто такой.
Перекрыли путь к Востоку,
Недоступен был Кавказ.
За Днепром, почти без толку,
Степь ковыльная как раз.
Так что Игорь возвращался
Не затем, чтобы сидеть.
В голове давно вращался
План, Хазарию стереть.
Киев встретил его шумно,
Все вернулись, без потерь.
Ольга бросилась бездумно
И визжала словно зверь.
Веселились, песни пели
И водили хоровод.
Отдыхать они умели,
Когда нет других забот.
Перуну дары дарили,
Восхваляли Бога Хорс.
Силачи девчат пленили,
Обнажая мощный торс.
Игорь Ольге, отдохнувши,
Приоткрыл хазарский план.
Ольга, в грудь лицо уткнувши,
Прошептала: «Ты талант»,
В Ольге тоже кровь играла,
Корни предков говорят.
Быть при Игоре желала,
Но нужнее был пригляд.
Как княгиня и хозяйка,
Когда князя дома нет,
Хоть работник, хоть лентяйка …
Всем нужна была, как свет.
Игорь начал подготовку,
Предстоял серьёзный шаг.
Взять Хазарию за глотку,
Подчинить Итиль – их град.
Лично собирал дружину,
А верней сказать бы рать.
Был нацелен бить вражину
И конечно дань собрать.
Новгородцы составляли
Войска Игоря костяк.
Никого не заставляли,
Брался только холостяк.
Рать разбил он на отряды,
Конунг вёл такой отряд.
Не в чести были наряды,
Меч, копьё и … весь наряд.
Лошадей не все имели,
Пеший строй был основным.
Жить с конём не все умели,
Строй хазарский был иным.
Им служили печенеги.
От Днепра до речки Дон
Жили те, чей труд набеги,
Пеший строй им не резон.
Степь кочевнику – стихия,
Здесь без лошади никак.
Игорь знал – они лихие,
Знал и слабость их атак.
И купеческой дорогой
По течению на юг
Вышла рать колонной строгой,
Позабыв про дом, уют.
Вот днепровские пороги,
Повернули на восток.
Степь и новые дороги …
Это был ещё цветок.
Игорь видел степь впервые,
Впечатляла ширь, ковыль.
Здесь опасности иные,
Поджидала жажда, пыль.
Степняки здесь были дома,
Каждый это понимал.
Пусть природа незнакома,
Ратник место своё знал.
Игорь дал приказ отрядам
Развернуть колонну так,
Чтобы видеть, кто был рядом,
Исключить шальных атак.
Печенеги не рискнули
Хоть и дома, нападать.
Вроде хочется, … смекнули,
Как-никак, а всё же рать.
Дон прошли без осложнения,
Ну, а дальше каганат.
И хазары без сомнения
Тут же стали бить в набат.
Игорь был готовый к встрече,
Он за тем сюда и шёл,
К разговорам, даже к сече,
Но другое здесь нашёл.
Это чёрные болгары,
Племя входит в каганат,
Сообщили, что хазары
Не враги, хазар их брат.
Им известно, безусловно,
Что хотите взять Итиль.
Могут сдать беспрекословно,
Но у них торговый стиль.
И пришлось остановиться
Возле города Саркел.
Ждать послов, определиться,
Отдохнуть, кто как умел.
Наконец прошло посольство,
Принесли свой вариант.
Позабыть всё недовольство,
Не разменивать талант.
И хазары предложили
Пропустить без стычек рать.
На Кавказ, где горцы жили,
Там и Каспий, есть что брать.
За услугу поделиться,
Это вроде как закон.
И не стоит мелочиться,
Горец храбр, но добрый он.
Игорь принял предложение,
А Итиль пусть подождёт.
За хазарами «сражение»,
Тонкий был у них расчёт.
Степью шли на юг к Кавказу,
У реки Кума привал.
Стычек не было ни разу,
Игорь повода не дал.
Горы показались вскоре,
Это был уже Кавказ.
Здесь решалось всё не в споре,
Горцам пришлый не указ.
Дети гор, их цвет – аланы,
Самых первых встретил их
И причём не как желанных,
Для начала, как чужих.
Игорь встал в истоках Кума,
Надо ж знать куда пришёл.
Аккуратно и без шума
Он контакт таки нашёл.
И абхазы, и касоги,
И аланы знали Русь.
Пусть другие были Боги,
Не вселяла Русь им грусть.
Печенеги и хазары
Не давали мирно жить.
Брали дань заместо кары,
Игорь всё просил забыть.
Так в предгории Кавказа
Племена там стали вдруг
Не шкодливая «зараза»,
А друзей приличный круг.
Показали путь на Каспий,
Многоликий там народ.
Он устал от кланов расприй,
Почитающий свой род.
Путь опять лежал к востоку
Вдоль кавказского хребта.
Перешли Куму – протоку …
Неземная красота.
Гладит душу гор прохлада,
Шапки их ласкают взор.
И скребёт внутри досада,
Воевать здесь – это вздор.
Каспий – цель всего похода.
Делать вывод не спешил.
Тем не менее, для народа,
Он свой подвиг совершил.
Племена совсем иные;
Гунны, савиры, ширван.
И дома у них чудные,
В цепь стоят, как караван.
Горцы силу уважают,
Не воюют просто так.
Князя вежливо встречают,
Стал для многих он кунак.
Дань платить? Без разговора!
Без насилия причём.
На основе договора,
Всё решали что почём.
Наконец-то вышли к морю
У селения Каякент.
Игорь сам себе: «… не скрою
Исторический момент».
Гладь воды заворожила.
Море видел первый раз.
Увидали старожила …
- «Где ваш главный? Кто указ?».
- «Это рядом, чуть южнее
Город есть большой – Дербент.
Там живут, кто поважнее,
Клан авар на сей момент».
И опять на юг вдоль моря,
Даже был один конфликт.
Так, … особо и не споря,
Но сказали свой вердикт.
То кочевники савары
Промышляли кто, чем мог.
Кто в горах гонял отары,
Кто разбоем, был бы прок.
Вот и встретились с отрядом
Агрессивным. Изрубить?
Там ещё отряд был рядом …
Всех решили приструнить.
Повязали половину,
Остальные ждут в горах.
И молва про ту картину
Разлетелась, сея страх.
Подошли к Дербенту. Хмуро
Город встретил киевлян.
Стены смотрятся понуро,
Всё не так, как у славян.
Башни каменные грозно
Вокруг города стоят.
Подступиться невозможно
И к тому же есть пригляд.
С башни кто-то крикнул зычно:
- «Что вам надо? Кто вы есть?
Войско видеть непривычно …»
- «Я кунак, сочти за честь!»
Тот же голос дружелюбно:
- «Здесь пристанище купцов.
Торг ведут, причём прилюдно
Со времён их праотцёв».
Обеспечили дружину,
Заплатили сразу дань
Без угрозы и нажиму
Всё по-честному и в длань.
Князь решил остановиться,
Дать дружине отдохнуть.
Да, в морской воде помыться …
Предстоял дальнейший путь.
- «Там на юге не аланы».
Сообщили: «Город есть
И правители – Ширваны,
Их богатств, увы, не счесть.
Город тот Баку зовётся.
Если мир с ним заключить,
Может радость улыбнётся
Без войны всё получить».
Через месяц отдохнувши
Все отряды снова в путь.
Воздух Каспия вдохнувши,
Ратник вдруг расправил грудь.
Игорь рать вёл очень смело,
Он к горам уже привык.
Обошёл Ширван умело,
Как советовал кумык.
Через месяц перехода
Перед ним Баку предстал.
Море плещется у входа,
Стены словно пьедестал.
Вышла ханская дружина,
Вместе с ними Ширван-хан.
Встали плотно, как пружина,
Чтоб разжаться – это план.
Говорили очень много.
Жестом, больше на пальцах.
Хан сказал не очень строго:
- «Разбираюсь в подлецах!
Вижу я, вы не такие,
Зря не обнажите меч.
Не нужны друзья другие,
Вместе будем всех беречь».
Заключили договоры,
Дальше Игорь не пошёл.
Несмотря на уговоры,
Волю, нет сказать, нашёл.
Рать жила в Баку полгода,
Охраняла быт, дворец.
Персов гнали от народа,
Дружно жили, наконец.
А в обратную дорогу
Город вышел провожать.
Князь стал всем подобно Богу,
Всем хотелось подражать.
Игорь обещал вернуться,
Близок стал ему Кавказ.
Так хотелось окунуться
В море тёплое, хоть раз.
Не судьба увидеть снова …
Всё пошло, не как хотел.
Всей политики основа
Только груз грядущих дел.
Путь домой отнюдь не жалок,
Шли с обозом, там товар.
Это Киеву подарок,
Дань и золото, как дар.
Часть товара, как оплата,
Вся хазарская была.
Игорь слово дал – часть злата
За услугу их ждала.
Всё конечно охраняли,
Не должно иного быть.
И савары даже вняли,
Этих лучше не дразнить.
Так, почти без приключений,
Путь вдоль Каспия пройдён.
Появилось часть сомнений …
И маршрут был изменён.
Игорь вдруг решил к аланам
Развернуть свой караван,
Чтоб идти потом к болгарам,
Где хазарам счёт был дан.
Горцы встретили радушно,
Дали время отдохнуть.
Отнеслись не равнодушно,
Что их ждёт нелёгкий путь.
И аварцы доложили,
Это князь совсем не знал,
Что хазары дорожили
Тем, что Игорь презирал.
Все прошедшие два года
Подготовка шла на рать.
Вроде как бы для народа,
Всё у Игоря забрать.
Получив предупреждение,
Игорь был вооружён.
Понял – всё не наваждение,
Вероломством был сражён.
Рать пошла неторопливо,
Часть алан примкнула к ним.
Без эмоций, терпеливо
Шли к предателям своим.
Перестроились порядки,
Все отряды встали в цепь.
Не играть с бандитом в прятки,
А наказывать – вот цель.
День, второй идут, … неделю,
Разгадал князь их секрет.
Ждать засаду там, где мели
На Дону, другого нет.
Так и вышло, наконец-то
Появилась тьма хазар.
Указав обозу место,
Игорь принял их удар.
Словно стая налетела,
Видя лишь к обозу путь.
Билась рать, остервенело,
Крики, вопли, просто жуть.
Всех взбесило вероломство
И росло желание бить.
Так, чтоб даже их потомство
Стало русский дух ценить.
Игорь вёл рать к переправе,
Прикрывая весь обоз.
Чтоб не дать шальной ораве
Грабежом закрыть вопрос.
Но до самой переправы
Часть обоза не дошла.
Обойтись, увы, без драмы
Не смогли, … беда нашла.
Игорь знал свои потери,
Сотни ратников легли.
Но хазары не сумели
Взять всё, просто не смогли.
Их легло раз в десять больше,
Князь обозом был стеснён.
Мог сражаться ещё дольше,
Но план не был изменён.
Там за Доном печенеги
Не решились повторить.
Им хазарские потери
Охладили пыл и прыть.
Вот и Днепр! Какое счастье
Полной грудью Русь вдохнуть.
Пережитое ненастье
Поскорей забыть, как муть.
Князь решил не торопиться,
Киев может подождать.
Отдохнуть, в Днепре помыться,
Всех, кто пал, земле предать.
Всю неделю отдыхали,
Освежили внешний вид.
Всё же в Киеве их ждали,
Игорь стал их фаворит.
И улыбкой, и цветами
Город встретил чудо-рать.
Были слёзы, но местами,
По погибшим, так сказать.
Вот он Киев, их любимый!
Здравствуй Киевская Русь!
Прошептал, судьбой хранимый:
- «А хазар я не боюсь!»
Две недели пировали:
Медовуха, солод, хмель …
Гусли радость создавали
Словно летняя метель.
Ольга вне себя от счастья,
Откровенно - вся цветёт.
И прилив от сладострастья,
Словно в омут её гнёт.
Игорь прелестью любуясь,
Забывает, что он князь.
Словно с вечностью целуясь,
Видит в этом смысл и связь.
Радость бурная, похмелье
Всё проходит, жизнь идёт.
И всеобщее веселье
Завершение найдёт.
Так как войско потрепли,
Собирать рать стал он вновь.
Отпустил, кто пожелали,
Знал, на нём была их кровь.
Всем он выдал наградные
И за труд благодарил.
- «Времена пошли такие,
Строим Русь» - он говорил.
Войско быстро набиралось,
Каждый знал, что его ждёт.
И доверием считалось,
Что их Игорь поведёт.
Донесли, что печенеги
Всё ж решили Киев взять.
С ними угры, аж с Онеги,
И булгары, … как понять?
Даже гордые аланы
Вдруг решили поддержать.
Игорь знал про эти планы
И решил не возражать.
Рать была к войне готова,
Так что Игорь упредил.
Встретил их в придонье снова
И разборку учинил.
Очень крупные потери
Охладили зуд и пыл.
Разбежались печенеги,
Степь донская стала тыл.
Бессарабия им стала
Новой родиной тогда.
В степь, чужой им стала,
Не вернуться никогда.
Так что Русь дошла до Дона,
Выгнав к Волге всех булгар.
И победа та весома,
Игорь стал сосед хазар.
И хазары присмирели,
Игорь знал теперь их нрав.
Обещать ему не смели,
Помня, князь всегда был прав.
Глава III
Византия
Утвердившись на востоке,
Византию вспомнил вновь.
Там торговые потоки,
Там движение, как кровь.
Игорь понял, что торговля,
Это вовсе не грабёж,
Не удачной жизни ловля,
А возможность взять, что ждёшь.
Поощрял купцов заморских,
Даже пошлину не брал.
И послов в одеждах броских,
Киев часто принимал.
Говорил торговцам вольным:
- «Нам же есть чем торговать.
А когда все всем довольны,
Смысла нет и воевать».
Греков он узнал поближе,
Обещал и к ним сходить.
Не с войной, торговля ближе,
Вроде нечего делить.
Печенеги, как в опале,
С Дона вроде бы ушли.
Поселились на Дунае,
У Днестра свой дом нашли.
Их свирепая жестокость
Нагоняли ужас, страх.
Племенная одинокость
Породила их же крах.
Оседлав Днестра низовья,
Печенеги стали вновь
Не истоком поголовья,
А соседям портить кровь.
И мадьяры, и тиверцы
Знали, что кочевник строг.
Но они единоверцы,
Сила их – единый Бог.
Печенег – купцам помеха,
Даже головная боль.
И в доходах есть прореха,
И опасность стать вновь голь.
Грабить лодьи у порога
Стало явью бытовой.
А днепровская дорога
Стала вовсе не простой.
И купцы, особо греки,
Стали Игоря просить
Обуздать их, всё же реки
Должны пользу приносить.
Возле рек живут все люди,
Река кормит, в основном.
Дикость дикостью и будет,
Если степь и кров, и дом.
Русь сама от них страдала,
Игорь это понимал.
Наглость только возрастала …
Битый вроде, а нахал.
Всё вокруг как будто радо,
С нетерпением сбор все ждут.
Объявил: «Убрать всех надо
От Днепра за Буг и Прут».
На ладьях шли до порога,
Вышли к стойбищу и вдруг
Клич раздался, как из рога,
Как проснулось всё вокруг.
Печенеги их здесь ждали,
Игорь тоже ожидал.
И врасплох застать едва ли
Степнякам возможность дал.
Отразив легко атаку,
Он преследовать не стал.
Не полез безумно в драку,
А собрать все вещи дал.
Печенеги оценили
Этот благородный жест.
Их достаточно побили,
Чтобы сняться с этих мест.
Началось переселение
Ещё дальше за Дунай.
Как заметное явление,
Обозначив русский край.
Игорь лично, очень мудро
Контролировал исход.
Заложив, почти подспудно,
Всей дальнейшей жизни ход.
Он открыл путь в Византию
Без набегов и интриг.
Грекам дал прийти в Сугдею,
Херсонес, вернув на миг.
Стал налаживать контакты,
Неуёмных усмирял.
Крепла Русь, есть архифакты,
Много нового внедрял.
С греками наладил дружбу,
Пригласил построить флот.
Позже пригласил на службу …
Флот хоть был – совсем не тот.
Он не мог сам выйти в море,
Шторм любой ладью убьёт.
Греки вечно с морем в споре,
Знали как всё наперёд.
Опыт греков пригодился,
Русский флот стал просто класс.
Из речного превратился
В мореходный флот как раз.
Игорь долго собирался
Лично в Грецию сходить.
Их умению изумлялся
Выход всюду находить.
Подобрал купцов надёжней,
Рать собрал, как на подбор.
Грек ладью вёл осторожней,
Чем всё тот же ратобор.
Все от мала до велика
Вышли войско провожать.
Жизнь сложна и многолика,
Смысла нет, ей возражать.
Игорь вёл свою эскадру
По Днепру опять на юг.
Верил в рать, свою команду,
Верил – греки не побьют.
Так добрались до порога,
Здесь теперь свои живут.
Жизнь в низовье не убога,
Платят дань, указы чтут.
Ладьи встали на колёса,
Хитрость эта от варяг.
И пошли суда вдоль плёса
Словно сказочный отряд.
Обойдя вот так пороги,
Вышли на морской простор.
Здесь уже свои дороги
И конкретный разговор.
Море видом поразило,
Волны цвета изумруд.
Тёплым бризом аж сразило,
Быть в блаженстве тоже труд.
Отдохнув от перехода
И проверив такелаж,
Вышли в море, а погода
Лаской волн вошла в кураж.
Море Чёрное не Каспий,
Даже дышится не так.
Словно ты уже во власти
Добрых сил, назад никак.
Глядя в море, думал молча:
- «Боги все должны здесь жить».
Он не знал – порода волчья
Будет здесь дела вершить.
Вскоре подошли к Дунаю.
Дельта – тыщи рукавов.
Греки дома, всё здесь знают,
Игорь видит сам без слов.
Всё, что выше по Дунаю,
Византия – наш партнёр.
- «Этих мест пока не знаю,
Сердцем чую, грек хитёр …»
Первым местом для стоянки
Выбрал древний Одессос.
Здесь и игры, и гулянки,
На товар известный спрос.
Князь не стал тут расслабляться,
Флот поставил на прикол.
Части войск велел остаться
Для охраны, там же стол.
Греки это поддержали,
Идти вместе до своих.
И вообще не возражали,
Что беречь будут и их.
Так что Игорь самый первый
На Балканы сам пришёл.
Без меча и долгу верный
Много здесь друзей нашёл.
Караванный путь гражданский
Был проложен для купцов.
Полюбил народ Балканский
Славных русских молодцов.
Не таясь, собрав дружины,
Повторял, как инструктаж:
- «Показать теперь должны мы,
Весь свой внутренний багаж.
Дорожить, что нам здесь рады,
Не забудем их вовек.
Кряжи горные, распады
И красоты горных рек».
А когда случались стычки,
Князь внушал им, кто мы есть.
Позже, чаще по привычке,
Руки жать сочли за честь.
И молва рать обгоняла:
- «Рус наш гость, он нам не враг».
Напряжение в войске сняла
Перспектива быть, как брат.
Город Средец был столица
Государства всех болгар.
Царство – новая страница
Стало всем, как Божий дар.
Поразил собор Софийский.
Игорь только здесь узнал –
Бог один, он византийский.
Весь народ его признал.
Он не стал вникать в детали,
Рад был встретиться с царём.
И болгары вдруг признали
Брата, друга, князя в нём.
Завязались отношения,
Были рады торговать.
В Византии разрешения
Можно было и не брать.
Были схожие манеры,
У людей, что здесь живут
Все они похожей веры …
Игорь знал, что там их ждут.
Вышли к берегу Дуная,
Глаз порой не оторвать.
Красота реки такая,
Что восторг, нет сил, скрывать.
Люди начали встречаться,
Разговор почти, как наш.
Так что стали и общаться …
Замечательный пейзаж.
Скоро вышли к их столице,
Там миндаль, там виноград …
Город-сад, красой девицы,
Назывался он Белград.
- «Русским именем назвали?!»
Игорь просто был сражён.
Сербы Русь ещё не знали,
Словно нерв был обнажён.
- «Как же так, в такие дали…»
Думал Игорь: «Кто принёс?
Сербы тоже нас не знали …
Кто им наше всё донёс?»
Заключив союз навеки,
Стала Сербия наш друг.
Шли века, но эти вехи
Не пропали, как бы вдруг.
Через год решил вернуться.
И во сне уже: «Я жду-у-у …»
А тогда, боясь проснуться,
Отвечал всем: «Я иду-у-у …»
По местам, теперь знакомым,
Возвращался, груз велик.
Для казны он стал весомым
И ценой он многолик.
Радостно Одессос встретил,
Флот их ждал, хоть год прошёл.
Срок для выхода наметил,
Отдых всем не обошёл.
А погода их ласкала,
Ветра нет и полный штиль.
И ладьи, что у причала,
Не пустили гниль в их киль.
Две недели пролетели
Моментально, словно день.
До штормов пройти успели.
Остальное - дребедень.
Там днепровские лиманы …
Это Русь! Считай, что дом.
Над порогами туманы …
Дальше Днепр, а в горле ком.
В Киев шли без остановки.
Город знал, прислали весть.
Без отдельной подготовки,
Встал у стен флот князя весь.
Столь успешного похода
Киев-град ещё не знал.
А эффектного прихода
Не видал, не ожидал.
Игорь вышел, тут же руки
Понесли его вперёд.
Не от скуки и разлуки,
А любви пришёл черёд.
Караван пришёл гигантский,
Все товары и не счесть.
Для казны дар просто царский,
Так что чем гордиться, есть.
Игорь дверь открыл в Балканы,
В Византии побывал.
Посмотрел другие страны,
Дружбу так и называл.
Киев долго веселился,
Потому что повод был.
И никто не усомнился –
Игорь честно всё добыл.
В целом Русь росла и крепла,
Был введён штат воевод.
Мощь дружины не поблекла,
Не иссяк в казну доход.
Игорь часто вспоминая
Про последний свой поход,
Может, даже не желая,
Делал вывод про народ.
- «Почему Перун не главный?
Почему он их не сжёг?
Что такое православный?
Кто их всех тогда берёг?»
Ольга, слушая, кивала.
Блеск задорный был в глазах.
Смысл конечно понимала
В тех далёких образах.
Игорь Ольге не случайно
Стал вопросы задавать:
- «Византия изначально
Государство или рать?
Если это рать большая,
Покорившая народ,
Почему она такая
С верой этой? Чей здесь род?
Может, стоит ей заняться?»
Так он Ольге и сказал:
- «Моря можно не бояться,
Я в походе доказал».
Игорь вспомнил про Олега,
Как он щит к вратам прибил.
Дань с них брал не как коллега,
Киев слабых не любил.
- «Не пора ли им напомнить
Про дела минувших дней.
И помочь сермяжным вспомнить,
Русь теперь ещё сильней».
Ольга как-то не решалась
Взять вот так и поддержать:
- «Печенеги – это шалость,
Здесь же … надо уважать.
Византия не пустышка,
А империя, как есть.
Русь пока ещё «малышка»,
На рожон не стоит лезть».
Ольга так вот рассуждала,
Говоря: «Тебе решать».
Про Олега мало знала,
Не пытаясь возражать.
Глава IV
Разгром на Босфоре
Игорь всё-таки решился,
Он пойдёт, как князь в поход.
Сбор трубить не торопился,
Вдруг тревожить стал исход.
- «Флот громадный, вот в чём сила,
Вот чем можно победить!»
Эта мысль, как осенила,
Есть чем Ольгу убедить.
Ольга мысли оценила
И работа началась.
Вдоль Днепра, как в дельте Нила,
Сплошь людская речь неслась.
Началось вокруг такое …
Дело не из рядовых.
Море, просто и какое …
Люди, кони … тыщи их.
Лес шёл только новгородский.
Бук и граб везли с Карпат.
Здесь и вятич, житель псковский.
Плотник, столяр, конопат.
Корабельных дел умельцы
Были с северных широт.
Беломорские пришельцы
Знали, что такое флот.
Брёвна тут же «распускали»,
Доски, тёс ложились в ряд.
Сбой, простой не допускали,
Суета – на первый взгляд.
Игорь в гуще всех событий,
Его знают все и ждут.
Не чурался смердов, братий …
Знал, как князя, его чтут.
И ладьи, вдруг, словно в сказке,
Появлялись здесь и там.
Не по чьей-то там указке
А, как песнь труду, рукам.
И уже стоят десятки …
Сотни выстроились в ряд.
Не страшны ветра, осадки …
Все об этом говорят.
Не прошло и полугода,
Флот у Киева стоял.
И любая непогода
Не помеха, флот сиял.
Тысячи людей – громада
По команде, хоть сейчас,
Выйдет вмиг, куда ей надо,
Без задержки ни на час.
Так случилось, что хазары
Византии дали знать.
Им поддакнули болгары,
Что идёт не в гости рать.
Император византийский
Лакапин, а звать Роман
Помнил опыт свой житейский.
Щит Олега не обман.
Не хотел войны он с Русью,
Но и дань он не платил.
Говорил частенько с грустью:
- «Вот соседа получил …»
И поверив донесению,
Стал готовиться и он.
Был сюрприз к их потрясению,
Проучить – это закон.
Только Протоверстиарий
Феофан, по сути, грек.
Флот возглавив, знал сценарий,
Как разбить Русь и навек.
Игорь вышел утром рано,
Ольге молвил: «Я вернусь!»
И княгиня очень плавно
Помахала, пряча грусть.
По Днепру, как цугом кони,
Растянулась цепь судов.
Этот миг навек запомнит,
Кто к войне шёл, был готов.
Вышли в море, как обычно,
Обошли Дунай и Прут.
Тихо, даже неприлично,
Игорь понял, что их ждут.
На границе с Византией
Получили вдруг отпор.
Местный понял, кто такие,
Раз в руках копьё, топор.
Применили свою силу,
Как-никак, а всё же рать.
Непокорным путь в могилу,
Но есть шанс не умирать.
Идти морем? Выбрал сушу,
Но в Одессос не зашёл.
Встреча там не грела душу,
В них предателей нашёл.
Все селения и храмы
Игорь быстро усмирял.
Чтоб не думали, что хамы,
Он жестокость не внедрял.
Он искал контакт с их ратью,
Чтоб проверить сила в ком?
Кто сильней умом и статью?
Ведь не зря же шёл пешком.
Не дойдя чуть до Босфора:
- «Всем места в ладьях занять!
Вот их главная опора!
С берега их здесь не взять».
И армада осторожно
Стала вся входить в пролив.
Вдруг, такое невозможно,
Полыхнул огнём залив.
С островов, что у Царьграда,
Их всего там девять штук,
Полетели, куда надо,
Стрелы огненные вдруг.
Флот их двинулся навстречу,
Впереди сам Филарет.
- «Всех сожгу и покалечу!»
Закричал: «Вот наш ответ!»
Словно молнии сверкали,
То был «греческий огонь».
Это ратники не знали,
От него шла смерть и вонь.
Как костры, ладьи горели,
Впрочем, начали тонуть.
Люди просто озверели,
Многих было не вернуть.
Игорь в первые минуты
Растерялся, страха нет.
Понимал, в какие путы
Он попал, но есть просвет.
Дал команду по цепочке:
- «Срочно в море уходить.
Уходить поодиночке,
В Малой Азии всем быть».
Понеся урон, потери,
Из Босфора вышел флот.
Левый берег был, как двери
Для отхода, словно плот.
В Малой Азии решили
Всех собрать, передохнуть
Думал: «Где мы согрешили?
Как теперь нам всё вернуть?»
И опять он промахнулся.
Когда морем уходил,
Как на корке поскользнулся,
Там в засаду угодил.
Император Византийский
Словно знал: «Они придут».
Ждал, как коршун малоазийский,
И напал, когда не ждут.
Бой был жаркий, скоротечный.
Половину истребив,
Игорь понял – был беспечный
Византию не разбив.
Потерял людей он много,
Но Роману дал урок.
- «Русь придёт и спросит строго,
Так что жди, наступит срок».
А Роман ушёл к Босфору,
А затем и в сам Царьград.
Он не дал, пусть в чём-то, фору
И победе был не рад.
Игорь же, собрал всё войско,
Кто остался цел и жив,
Кто держался с честью, стойко,
Уважение заслужив.
Флот, что можно, починили.
Взяли курс на Одессос.
Надо чтобы подлечили …
Есть вино, чай, абрикос.
И хоть здесь была удача …
В порт пришли, а их там ждут.
Добродушно, чуть не плача,
Всей дружине руки жмут.
За царя им очень стыдно,
Император был не прав.
Жечь огнём мог трус и быдло,
Показал свой низкий нрав.
Загрузили все продукты
И прилично отдохнув,
Получили вволю фрукты,
Словно тяжесть с плеч, стряхнув.
Шли знакомой всем дорогой.
А притихший Киев ждал.
Не боясь оценки строгой,
Игорь трёпку ожидал.
Знал – везёт не поражение,
А разгром, к нему позор.
Не приемлет возражение,
Оправдание – это вздор.
Киев встретил осторожно.
Кто погиб, никто не знал.
Скрыть всю правду невозможно.
Игорь, кстати, не скрывал.
Горе было неподдельно,
Князя город не винил.
- «Разберусь!» - сказал: «Отдельно
И на сколько хватит сил».
Вместе с Ольгой обсуждали,
Почему сложилось так.
Никого не осуждали,
Но Роман был не простак.
Удивило, поразило
Применение огня.
Наших ратников сразило,
То, что всё средь бела дня.
Проклинать, конечно, можно
Феофана, всё же грек.
Игорь счёл, весьма возможно
Грек откроет весь секрет.
И решил не торопиться,
Но поход готовить вновь.
Нужно что, определиться,
Чтоб попасть опять не в бровь.
Князь отправил человека:
- «Мирных жителей не тронь!
А доставь мне в Киев грека,
Кто всё знает про огонь».
Он слыл старше воеводы,
В том походе с князем был.
И, как пёс сыскной породы,
Грека всё-таки добыл.
Так узнал князь тайну века,
Что есть «греческий огонь».
Сера, нефть, смола из пека
И селитра – вот и вонь.
Чем огонь этот опасный?
Что водой не потушить.
Как оружие – прекрасный,
На Руси он будет жить.
Время шло, шла подготовка.
В эти дни родился сын.
Эта светлая головка
Станет подвигом живым.
Игорь весь сиял от счастья,
Даже, враз, помолодел.
Отошли назад напастья.
Сын, как стимул, важных дел.
Святослав его назвали,
Смысл большой заложен был.
Славу сыну предсказали,
Святость сам себе добыл.
Игорь, с сыном занимаясь,
Византию не забыл.
Флот вновь строить собираясь,
Много нового добыл.
Он наладил производство,
За основу взяв, что есть.
Смесь по-русски, руководство
На себя взял, как бы месть.
Жгла она ещё сильнее,
Это был большой секрет.
Было Игорю важнее
Дать Роману свой ответ.
Он к хазарам с воеводой
Тыщу ратников послал.
- «Увлеклись шпионской модой?
Будешь нищий и вассал!»
И хазары всё поняли.
Лучше Русь сейчас не злить.
С Византии деньги взяли,
Надо ж как-то насолить.
Глава V
Покорение Византии
Началась по новой стройка
И не так, как в прошлый раз.
Игорь понял, верил стойко,
Строить много, но не враз.
Ладей десять для начала,
Попросторней и мощней.
Испытать их у причала.
Груз, какой под силу ей?
Для метательной машины,
Греки сделали чертёж,
Место нужно, есть причины,
На носу, чтоб было всё ж.
А ещё сосуд из глины,
Не питейный, новый стиль.
Смесь в нём, больше половины
И запальный шнур – фитиль.
К испытаниям приступили
Греки чудо-мастера.
Наших ратников учили
Зная, это не игра.
Очень скоро испытали,
А ладья была мишень.
Залп один всего-то дали,
От ладьи осталась хрень.
Игорь очень был довольный,
Перспектива всё же есть.
Император своевольный
В кулаке он будет весь.
Так прошло почти два года,
Даже сын начал ходить.
Воин – Рюрика порода,
Начал всё ломать и бить.
И при этом улыбался,
Стал чего-то лопотать.
Игорь прям до слёз смеялся
И не смел ругать, роптать.
А тем временем эскадра
Всё росла, меняя лик.
На носу машина, ядра
Придавали грозный вид.
Корабелы были те же,
Каждый дело своё знал.
И корабль раз в день, не реже,
Место сборки покидал.
И опять ладьи, как прежде,
Всю реку, заняв окрест,
Дали повод быть надежде
Получить цареградский крест.
Рать собрать решил иную,
Из варягов, печенег.
Русских брать в резню такую
Пожалел их, как коллег.
Две дружины снарядили
С воеводой во главе.
В Русь на службу звать рядили,
Позабыв о злой молве.
Даже всем им разрешили
Всю семью забрать с собой.
Печенеги так решили –
Это лучше, чем разбой.
Вот в варягами сложнее.
Викинг – воин без семьи.
Викинг может стать глупее,
Когда в драке есть свои.
Но и этих убедили
В том, чтоб лучше рядом дом.
Чтоб нигде ни с кем не жили,
Взять с собой и смысл весь в том.
Скоро прибыли, как надо,
Семьи все конечно здесь.
Чтобы не были, как стадо,
Контингент собрали весь.
Там прибывшим объявили:
- «Семьи все за Днепр идут.
Вы служить, как предложили,
А они там подождут».
Так сложилась рать чудная;
Печенегам степь гарант,
У варягов жизнь иная,
С моря бьют, как бы десант.
Игорь мыслил не случайно,
Всё учёл до мелочей.
Ольга знала изначально,
Не должно быть здесь ничьей.
Что Босфор прорвут варяги
И поможет им огонь
Игорь знал и знал – не скряги,
Только их потом не тронь.
Ну, а дальше печенеги.
Как рубить, их не учить.
Они может не стратеги,
После их смешно лечить.
Если что-то вдруг сорвётся,
Игорь всё предусмотрел.
Рать в резерве остаётся
И закончит беспредел.
Свенельд – лучший воевода,
Он возглавил весь резерв.
Подозвал: «Не мне угода.
Мне не надо наших жертв».
Князь варягам, печенегам
До похода объявил:
- «У трусливых, кто бы не был,
Семьи будут без могил».
Вышли, как и намечали,
Утром, город ещё спал.
И у Ольги нет печали,
План мудрей во многом стал.
Час в час, ровно через сутки,
Вышла и вторая рать.
Были шутки, прибаутки,
Мол, убитых собирать.
Никуда не заходили,
Здесь варягам равных нет.
Хоть волнения и были,
Море им, как Божий свет.
Императору сказали,
Это сделали купцы,
- «Войско Игоря едва ли
Сможем взять мы под уздцы.
Знал про новые машины?
Знал, что лучше, чем у нас?
Он достиг почти вершины,
Рать, собрав не на показ.
Игорь нас жалеть не будет,
Он сожжёт дотла Царьград.
Ты считал, что он забудет
Свой разгром? Увы, не так».
Император испугался
Во дворце собрал совет.
Феофан один старался
Убедить: «Дадим ответ!»
- «Глупый ты» - ему сказали:
- «Там внезапность козырь был,
А сейчас варяги сами
Остудят твой глупый пыл».
И решили, что не драка
Нужна с Игорем, а мир.
Да, послов послать, однако,
Пригласить гостей на пир.
Войско стало на Босфоре,
Игорь выехал в Царьград.
Приближённые все в сборе
Вместе с ним, как на парад.
Император лично встретил
У дворца в кругу вельмож.
Игорь первый раз заметил,
На бойца он не похож.
Драгоценности вручили,
Согласились дань платить.
Не такую, как платили,
В пять раз больше, чтоб не мстить.
Подписали все бумаги,
Мир отметили вином.
А скучали лишь варяги
И жалели об одном …
Завершилось триумфально,
Все вернулись без потерь.
От даров трещат буквально
Все ладьи, как есть, теперь.
По приходу Киев сразу
Распустил чудную рать.
Расплатились по Указу
И домой, чтоб не роптать.
Через год посла прислали,
Это первый был посол.
В Византии дело знали,
Есть посол, готов и стол.
Игорь им ответил тем же,
Воеводу сам послал.
Как послу, там быть не реже
Дважды в месяц, чтоб не спал.
В договоре закреплялось
Право просто торговать.
Без поборов, как считалось,
И совсем не воровать.
Первый раз там записали:
- «Киев – русская земля».
И совсем ещё не знали,
Что писали так не зря.
Закреплялось также право
Силой другу помогать.
Посягнёт кто на державу,
Тут же вступится их рать.
Русь заметно прибавляла,
До Кавказа шла их власть.
Даже Таврия бывало
Ей показывала страсть.
Вплоть до Волхова имела
Земли подданных своих.
По Днепру же жизнь кипела
Без проблем в делах мирских
Глава VI
Зрелые годы
Контролировать всё это,
А тем более управлять,
Игорь с Ольгой думал лето
И придумал, как влиять.
Разделить, поймут родные,
Когда это утвердить,
Земли те, что племенные,
Будут княжескими слыть.
Князь-архонт им назначался
И снимался тоже им.
Игорь-князь тогда считался
Их верховный властелин.
Мог архонтом стать не только
Лишь родной, мог даже друг.
С кем хлебнулось горя столько,
Что он другом стал не вдруг.
Князь-конунг, так величали …
Звание это и престиж.
Их моментом узнавали …
С этим, брат, не пошалишь.
Так что Игорь тем Указом
Власть династии сложил.
Узаконил род свой разом
И стабильность заложил.
Игорь, как архонт верховный
Византией признан был.
С императором, как равный,
Он для мира Русь открыл.
Византия же смирилась,
Что в Карпатах был свой князь.
Там Олег второй, их милость,
С Игорем прямая связь
Он сын вещего Олега
Согласился княжить здесь.
Как конунг, пришёл не с неба,
Был спесив, ценилась лесть.
Например, вовсю старался
Венгров как-то усмирить.
Победить не раз пытался,
Но был бит, мешала прыть.
Венгры, звали их мадьяры,
Не любили всех славян.
В потасовках злы и яры,
Это вовсе не изъян.
Они запросто громили
Лотарингию, Эльзас.
И в Тюрингию ходили,
И в Бургундию не раз.
Игорь с венграми проблемы
Не искал, не хватит сил.
Исключить сам факт дилеммы
Он Олега попросил.
У Олега были братья:
Двое – «светлые князья».
Геррвуд – Бахусу в объятья,
Асмунд жил, как жить нельзя.
Так что Русь, как государство
Игорь, с честью сохранив,
Преумножил не коварством,
А с мечтой соединив.
Перестал ходить в походы,
Даже дань не собирал.
Всё дало дурные всходы.
Час прозрения не настал.
Призывал всегда к терпению,
А терпимость чтил, как дар.
Но Христа поверг сомнению,
Чем нанёс себе удар.
Привели ему однажды
Двух забавных старичков.
Повторять не любят дважды,
Мысль хватают с первых слов.
Аккуратны, не неряхи …
- «Кто вы?» - Игорь их спросил.
Те ответили: «Монахи!»
Игорь с трона аж вскочил.
- «Христиане???» - удивлённо
Игорь посмотрел кругом.
- «Вас могу вполне законно
Высечь прямо здесь кнутом!»
Старички не торопливо,
Тихо так: «Не торопись».
И с улыбочкой учтивой
Говорят: «Ты присмотрись …»
Свиток в руки ему дали,
Игорь взял и развернул.
- «Это клинопись» - сказали.
Игорь свиток им вернул.
- «Люди так давно писали,
Много тысяч лет назад.
Все значки прекрасно знали
Далеко не наугад.
Вот и мы хотим всем звукам
Дать понятный, чёткий знак.
И хотим вот этим штукам
Посвятить свой труд. Вы как?»
Игорь, право, чуть смутился:
- «Вы хотите мне сказать,
Что, как с вами объяснился,
Можно взять и написать?»
- «Вы всё правильно поняли,
Знаки будут буквой звать.
Чтоб славяне все читали,
В мире есть чего читать».
- «Как вас звать? Неловко вроде,
Зря, похоже, вас корил».
Улыбнулся: «Я, Мефодий.
Это брат мой, звать Кирилл».
Игорь чувствовал, наверно,
Новизну или прогресс.
Братьев понял очень верно
И толкнул вперёд процесс.
Вскоре азбуку узнали,
Кто-то начал изучать.
Все одобрили? Едва ли …
Кто-то вынужден молчать.
Это было лишь начало,
Библия дала толчок.
Слово Бога зазвучало,
Это был уже скачок.
Постепенно христианство
Стало проникать и в Русь.
Не принял князь Божье царство,
Перуну твердил: «Клянусь!»
А забот всё больше стало,
Свенельд с данью стал темнить.
Как не сбор, доходов мало,
Но своим давал пожить.
Да, такого не бывало,
Чтобы ратник мог роптать.
Никогда не скажет: «Мало».
И вдруг слышит: «Князь под стать …»
К Ольге он спросить совета,
Что за странный разговор.
Сжался даже от ответа:
- «Свенельд твой не друг, а вор!»
Игорь слушал, Ольга дальше:
- «Он ведёт себя, как князь.
Поскромнее был он раньше.
Что? Теперь готов взять власть?
Посмотри его одежды;
Византийский шлем на нём,
Меч, как свет его надежды,
Щит весь в золоте при сём.
Игорь, он же воевода!
Что ж ты терпишь эту мразь?»
Игорь вспомнил, он полгода
В Византии был, как князь.
Он конунгом не был сроду,
Это Игорь точно знал.
Храбрый ратник, но без роду,
Воеводой вот и стал.
Он решил назначить встречу
И позвать всех воевод.
- «Не пойду ему навстречу,
Если прав во всём народ».
Собрались, причём впервые,
Через месяц во дворец.
Новгородцы удалые,
Псков, с Кавказа был гонец.
Молодые и постарше …
Никогда не видел всех.
Кто-то месяц был на марше,
Нет следов гульбы, утех.
Были здесь и архонтессы,
Специально их позвал.
И Предслава, как принцесса,
Сфандру он и раньше знал.
Это Ольгины подруги,
Важен был их женский взгляд.
А потом, они не слуги,
А совсем отдельный ряд.
Вот и Свенельд появился,
Разодетый, как петух.
Игорь же не удивился,
Но у многих взгляд потух.
Молодой, кто посмелее
Взял, сказал: «Ну, чем не царь!
Князь на много вас скромнее,
А ведь он наш государь!»
Сфандра села рядом с Ольгой
И ехидно: «Ты богат? …
Поделись, где платят столько,
Не скупись, наш старший «брат».
Свенельд белый стал от страха,
Игорь молча выжидал.
Тут Предслава, как бы сваха:
- «Клинья мне ты подбивал? …»
Смех, как рокот, прокатился,
Игорь дал знак замолчать:
- «Я с ним властью поделился …
Так решил мне отвечать?»
- «Всё настолько очевидно» …
Кто-то выкрикнул опять.
- «Это мерзко и постыдно,
Под охрану надо взять»,
Так сказал посланник Пскова,
Воевода и конунг.
На галерах был, в оковах
Под напев варяжских рун.
- «Не платили дань древляне-е-е!!!»
Свенельд вдруг заголосил:
- «Обнаглели киевляне,
Так Мало и заявил».
Мне сказал: «Шуметь не будешь,
Рассчитаюсь, будешь рад.
Разговор наш позабудешь,
Извини за мой расклад.
Вот тогда и согласился
Я оброк с древлян не брать …»
Здесь и Игорь возмутился:
- «Как ты совесть мог продать?!»
Возмутились все, кто были:
- «Да, на СЛОВЕ Русь стоит!
Ещё предки рассудили,
Кто украл, тот будет бит».
Князь итогом был доволен.
Ничего, что Свенельд сник.
Каждый всё сказать был волен
И сказал, а это сдвиг.
Сдвиг не только в государстве,
А у тех, кто в нём и жил.
Обличён на лжи, коварстве,
Получи, что заслужил.
Игорь смог узнать глубинку,
Не молвой – из первых уст.
Пусть не сладость, а горчинку,
Он светлел от этих чувств.
Ну, а Свенельд? Пожалели.
Князь не стал им возражать.
Игорь понял, не хотели
Печенегам подражать.
Что касается Малома,
Его надо упразднить.
Власть конунга, власть весома,
Ни к чему судьбу дразнить.
Посоветовали князю
Разобраться самому.
Чтоб не пачкал его грязью,
Лично всё сказать ему.
Так на том и порешили,
Разошлись все по домам.
Но не все домой спешили,
Был один, назвался сам.
Воевода новгородский
Дионис, почтенный муж.
Коренастый, внешне броский,
В курсе был проблем и нужд.
Доложил: «Да, мать-Ефанда
Сына в дом давно не ждёт.
Очень старая что, правда,
Не ровён час и помрёт.
Новгород зовут великий,
Здесь рождалась наша Русь.
Чтобы не был он безликий,
Я без князя не вернусь.
Просим в князи Святослава,
Рюрика родная кровь.
Пусть от Новгорода слава
Понесёт по жизни вновь».
Игорь был смущён и тронут,
Он сам этого хотел.
Так что сына он не в омут,
Трон стал весь его удел.
Объявили всенародно:
- «В Новгороде новый князь!»
Внуку Рюрика, пусть модно,
Новгородский трон, как связь.
Новгородский воевода
Просто в Новгород летел.
Не смущала непогода,
Всё случилось, как хотел.
Глава VII
Измена. Страшная смерть.
Князь поехал разбираться
Заодно и дань собрать.
Чтобы зла не опасаться
Взял дружину, лучше б рать.
Ольга вновь чуть-чуть взгрустнула,
Тяжко было на душе.
На супруга лишь взглянула
И слеза в глазах уже.
Игорь обнял: «Что с тобою?
Я ж не Рим поехал брать».
А она: «Побудь со мною,
Пусть другой возглавит рать».
- «Не горюй, я ненадолго,
Сутки только переход.
Разберусь, здесь надо тонко …
Почему бузит народ?
Может, сборы неподъёмны?
Есть причина не платить?
Если страсти неуёмны,
То придётся проучить.
Платят дань не для разора,
А чтоб княжество держать.
От войны беречь, позора,
Войско в форме содержать.
Так что Ольга дорогая
Без меня не обойтись.
Сон придёт, тебя пугая,
Перуну всю ночь молись».
Искорестень как-то раньше
Он вообще не посещал.
А древлян бил даже раньше,
Когда Киев защищал.
- «Распри с вещего Олега.
Он древлян тех в Русь принял.
Как в жару не сыщешь снега,
Так древлян среди славян.
Говорят, как киевляне,
Новгородцы, вятич, Псков …
Даже те же волыняне
Знают много общих слов.
Все славянские народы
Добровольно стали – Русь!
Вдруг какие-то уроды
Клин вбивают. Разберусь!»
Думал так, в седле качаясь,
Остальные шли пешком.
Все в доспехах, явно маясь,
Стиль походный всем знаком.
Речка Уж, ещё вёрст двести
Предстояло отмахать.
- «Ночевать на этом месте» -
Дал команду: «Отдыхать!»
Здесь могла их ждать засада,
Раз он стал бесчестный вор.
Приказал: «Костра не надо,
На ночь выставить дозор».
Утром вышли спозаранку.
Сам не мог уснуть никак.
- «Выверну всё наизнанку,
Но узнаю, что не так».
Он карать не собирался,
А хотел понять всю суть.
Что Мал всё же добивался?
Что хотел себе вернуть?
Так прошли вторые сутки,
К ночи снова на ночлег.
Прекратились сразу шутки,
Ждали – может быть набег.
Снова, выставив дозоры,
Игорь думал: «Почему
У древлян на запад взоры?
Пусть расскажут, что к чему».
Утром вышли к городищу.
Искорестень – центр древлян.
Видя воинство, силищу,
Мал не встретил киевлян.
Игорь спешился, спокойно
Подошёл к тем, кто их ждал.
Старцы встретили достойно,
Так как взгляд их не упал.
Поклонившись князю, дружно
Стали вдруг хулить свой край.
- «Если дань собрать вам нужно,
Мы не против, собирай».
- «Не согласен, край отличный» -
Возразил князь старикам:
- «Урожай всегда приличный,
Ни чета другим местам.
Речка Уж даёт вам рыбу,
Скот пасётся на лугах.
Чем не жизнь? Хотите дыбу?
Править так не мой размах.
Где ваш Мал? Мне приведите.
Очень хочется спросить.
Почему жить не хотите,
Как положено всем жить?»
Прибыл Мал и на колени:
- «Не суди нас строго князь!
Свенельд врёт вам из-за лени,
Не был здесь он – лжец и мразь.
Дань всегда и всю платили,
Он всё венграм продавал.
Если б знал, давно б убили».
Князь подумал: «Подлый Мал.
Свенельд был послом в Царьграде,
Ничего не утаил.
Сколько желчи в этом гаде,
Ещё больше злобных сил».
Не вступил князь в перепалку,
Объяснять, что всё не так.
Перегнуть боялся палку,
Далеко Мал не простак.
Встав с колен, стряхнув, что было,
Мал предложил дань собрать.
Даже всё внутри заныло,
Еле смог себя сдержать.
Дал дружине поручение
Обойти здесь каждый двор.
Мала взять под наблюдение,
Пусть покажет, кто здесь вор.
Сам, взяв лошадь за уздечку,
Подошёл опять к дедам.
Предложил: «Пойдём на речку,
Разговор есть по душам».
Вышли к речке, благо рядом,
Охранение тоже тут.
Князь под пристальным приглядом,
Старики все сели в круг.
- «Что? Почётные древляне, …
А, давай начистоту.
Почему, не как славяне,
Навели здесь темноту.
Свенельда, зачем купили?
Славный воин был у нас.
Византию вместе били,
Был честнее всех он вас.
То, что он на вас купился,
Дух его не защищён.
Он пред всеми повинился
И за это был прощён».
Старики слегка вздохнули.
Каждый думал и молчал.
- «Что деды, никак трухнули?» -
Игорь как бы вновь начал:
- «Неужели запугали?
И причём, скажите, дань?
В Русь тогда мы вас не звали!
Печенег ушёл, а жаль.
Быстро всё же вы забыли,
Как он с вас три шкуры драл.
Девок ваших уводили …
Кто тогда их покарал?
Дань вы платите не князю,
Это Киевская Русь!
Обливать же князя грязью …
Оправдать вас не берусь».
Встал один и очень тихо
Говорит: «Ты, Игорь, прав.
Навалилось это лихо
И забыли совесть, нрав».
Тут все дружно закивали:
- «Помоги наладить власть.
Здесь свои замордовали,
Не унять их, просто страсть».
- «Хорошо, пришлю конунга,
Это я уже решил.
Не потерпит он здесь бунта,
Приструнит, я разрешил».
Так на том и порешили.
Вечерело, дань собрав,
На ночь глядя, не спешили
Уходить, был Игорь прав.
Ночевать остались здесь же,
Но усилили дозор.
Обошлось всё, как и прежде.
Осторожность не в укор.
Утром вышли очень рано,
Когда город ещё спал.
Мысль сверлила мозг упрямо:
- «Что-то всё же я проспал».
Десять вёрст прошли наверно,
Игорь старшего спросил:
- «Мал, оброк тебе внёс верно?»
- «Он вообще дань не вносил».
- «Почему молчал при этом?» -
Возмутился Игорь вновь.
Развернув коня намётом,
Он сказал, нахмурив бровь:
- «Тридцать ратников за мною!
Остальным путь продолжать.
Как придёте к водопою,
Там придётся подождать».
Их уже ждала засада
Рядом с городом, в лесу.
Лишь на миг пришла досада …
Удар принял по лицу.
А когда пришло сознанье,
Он увидел, что пленён.
Все лежат, как назиданье,
Без голов и без имён.
Вышел Мал надменный, злобный:
- «Здесь не Киевская Русь.
Будет час ещё удобный,
Я и с Русью разберусь».
- «Что творишь ты пень безродный» -
Игорь молвил: «Ты мертвец!
Я же князь чистопородный,
Тронешь, мразь, тебе конец».
Мал, как демон рассмеялся:
- «Тронешь? Я тебя порву!
Чтобы ты не сомневался,
Покажу всё наяву».
Привели всех, видеть больно,
Стариков, с кем говорил.
Стал бедой он их невольно.
Старший знал, кто зло творил.
- «Можешь с ними попрощаться».
Мал вдруг плюнул всем в лицо:
- «Не могу, мразь, поквитаться …
Смерть твой дом, а здесь крыльцо».
Первым вывели седого.
Тот, кто тихо говорил.
- «Князя ты просил другого …»
Он же: «Что ж ты натворил …
Скоро будет здесь дружина,
А возможно даже рать.
Город весь сожгут до тына,
И за что всем умирать?
Убежать куда собрался?
От судьбы не убежишь.
До Кавказа князь добрался,
Так что скоро задрожишь.
А убьёшь, придут другие.
Проклянёт тебя народ.
Мы древляне не такие,
Это ты у нас урод».
- «Ах, ты мерзкий старикашка,
Даже здесь решил учить». –
Взвизгнул Мал: «Умри букашка.
Будешь первым, так и быть».
Взяли за ноги беднягу
И втащили на бугор.
Две макушки за корягу
Там привязаны в упор.
Ноги тут же привязали
За макушки двух берёз.
Мечом, узел развязали …
Дальше было не до слёз.
Тело просто разорвало,
Но никто не закричал.
На мгновение тихо стало,
Даже лес вдруг замолчал.
Мал, похоже, испугался
Прошептав: «Прости Перун».
На их верность полагался,
Просчитался, словно гунн.
Он испуга не увидел,
Был тот дед не одинок.
- «Ты себя сейчас обидел» -
Прошептал один: «Как мог …»
Закипела кровь безумства,
В ярой злобе, ошалев,
Мал дошёл до безрассудства,
Никого не пожалев.
Шесть старейшин жизнь отдали,
Ни один не стал просить
Милосердия, а стали
Тем, что надо заслужить.
Игорь вёл себя спокойно,
Понимал, что его ждёт.
Умереть за Русь достойно
Право к сильному идёт.
Умерщвлён был Игорь так же.
Мал, по сути, был дикарь.
Не придумать способ гаже
От смердящих, гнусных харь.
Всё же вырыли могилу,
Закопали сразу всех.
Неохотно, через силу
Всё ж отметили успех.
Сутки их дружина ждала,
Не решилась выручать.
Старший понял, силы мало,
Не судьба права качать.
В Киев срочно, … там спокойно
Обстановку изучить.
И, как водится, достойно
С новой ратью отомстить.
Киев встретил новость мрачно,
Игорь был надёжный князь.
Пусть не всё было удачно,
Не молчал, как сом иль язь.
Ольга плакала часами,
Голосила: «Не прощу!
Скоро все увидят сами,
Как за Игоря я мщу!»
Князем стал сын малолетний,
Ольга регентом при нём.
Святослав, хоть и трёхлетний,
Был наследником при сём.
Так закончилась эпоха.
Княжил Игорь тридцать лет.
До последних дней и вздоха
Он для русских, как рассвет.
Русь отныне государство.
Киев стали уважать.
Не интриги и коварство,
А желание длань пожать.
Июнь 2016 года
Московская область.