Когда на сердце трудно и не сбежать из города,
Не наступить в дорожную, просёлочную пыль.
Сбриваю седину упавшую на бороду
И сквозь глаза закрытые, смотрю степной ковыль,
Им степь переливается, он в небо упирается,
Поёт он удивительно и голос неземной
Повсюду разливается и степь им напивается,
Как самой полноценной, весеннюю грозой.
Джурбай ведёт экскурсию, от счастья заливается
И песнь его довольная в подхвате по степи,
Знакомая здесь каждому, до ночи не кончается,
А ночью свист да шарканье, попробуй утерпи.
И клювом кто-то щёлкает, и бегает на лапах,
И дышит астматично, неся поближе страх,
И главный в разнотравье, степной полыни запах
Зовёт хоть раз уснуть, в полыневых степях.
И не кого бояться, её не любят бесы,
Она горька и дружит с неполною луной.
Её в венки вплетали кочевников принцессы,
На женихов гадали с любовной глубиной.
И степь полынь растила по тонкому поверью,
И духов выгоняла из каждого угла.
Глаза открою вижу, венок висит над дверью.
От сердца обмеления полынь меня спасла.