Кто дарит мне дожди или светлый вечер?
Чей воспалённый мозг так меня задумал?
Я подниму глаза – и увижу ветер.
Ты шевельнёшь языком, почувствовав вкус изюма.
Ты повернёшься – и поймёшь, как я изувечен.
Ты отвернёшься, но вдруг услышишь голос.
Это шепчет нам над стернёй одинокий колос.
Колос прошепчет всем. А может быть нам с тобою?
«Бросьте ружья свои и не готовьтесь к бою,
войны ведут во тьму, войны ведут к разбою».
Но колос сломается – и сгинет где-то в стерне.
И оттуда уже прошепчет – то ли тебе, то ли мне:
«Не печальтесь больше! Не печальтесь о вашей стране.
Без вас жила и без вас проживёт:
Идёт на смерть – придёт на живот.
От мужчин и от женщин родится новое племя,
заарканит табун, вставит ногу в новое стремя,
унесётся прочь – то ли в день, то ли в ночь,
чтоб от вас удрать, чтоб себе помочь,
искупается в свежих в утренних росах,
чтобы дать ответы на свои, а не ваши вопросы.
***
Пишут в Physical Review Letters
мужи учёные, в библиотеках копчёные,
к телескопам прилипшие, от прежних споров охрипшие,
пишут, что точно знают,
как локтями наш мир раздвигают,
как ведут миллиарды лет друг с другом борьбу,
выстраивая мировую судьбу,
две тёмные материи, взвешенные, но невидимые.
А мы, твари земные,
Богом обиженные,
зрим только 5 процентов Вселенной –
и того кажется избыточно много.
Ведь нам, мелким, хватило бы одной лишь Млечной Дороги.
А мир, что внутри и вокруг, не мы создавали.
И даже не мы познавали.
Но я, решившийся переступить черту
и увидеть Вселенную ту,
смежил веки свои, смежил ресницы,
шуйцу – к сердцу, к голове десницу – прямо на лоб
(не свихнуться чтоб),
дождался приближения звёзд – и дал движению ход –
в ту калитку, куда мне разрешили заходить иногда.
Там течёт прозрачная неземная вода.
Я тихо спросил: «Можно?».
И мне ответили: «Да».
Не скажу достоверно: мне ли ответили, сам ли я это пробормотал.
Но переступил ручей – и увидел вовсе не то, чего ожидал.
Звёзды – как звёзды. Небеса – как и вчера – Небеса.
Красиво? О, да, конечно. Вечная эта краса.
Вечная и бесконечная.
Но я спросил:
«А можно увидеть то, что скрыто от наших глаз?
А можно услышать то, что звучит в кажущейся глухой пустоте?».
Мне сказали: «Ни ты, ни другие те
не должны этого видеть и слышать.
Ослепнете. Оглохнете. От ужаса сдохнете».
«Как грубо! А если сквозь закопчённое стекло?
А если ватой уши заткнуть?
А если понарошку, будто взять и уснуть?».
И был мне ответ:
«Вы и сами все – мои странные сны.
Вы свободны в выборе. Свободными сотворены.
Иди и смотри. Спи и смотри.
То, что видишь – забудь, то, что слышишь – сотри.
Затыкай уши ватой, копти стекло.
Там, где было тёмное, станет светло.
И раз. И два. И три.
Три ладонью пространство, оно от ладони стирается,
как в машине стиральной. Три. Три. Три. Спи и смотри!»…
Вовсе не оглушён. Вовсе не ослеплён.
От ушей и от глаз пали сотни пелён.
Мир казался нагим. Мир казался другим.
Не любимым, как прежде, не таким дорогим,
Но наполненным силой живого огня,
Тою силой, что прежде пронзала других,
а сегодня навылет пронзает меня.
В этих двух силуэтах, что дрались всерьёз
Разливалась прекрасная музыка звёзд.
Всё вращалось в борьбе, всё звенело в борьбе,
Как вращается нынче во мне и в тебе.
Драка – словно игра. Драка – словно гротеск.
Мне сказали: «Ты видишь космический секс.
А без секса движенью наступит трындец.
Всё должно умереть – стоит им замереть».
И они замерли…
Вот тогда я увидел, как из пустоты,
Из пределов Вселенной, из той черноты
появилась светла – фейерверк из стекла –
появилась галактика, словно юла.
И ребёнок играл этой яркой юлой.
Мне рукой помахал, мол, сыграем со мной.
А вокруг замело. И посыпался снег.
И совсем ничего. Только ветер и смех.
«То, что тёмным вы звали – там медленный свет.
Ты ещё не дорос.
И не нужен ответ – тот, которого ждал, и который я дал.
Я не дал бы ответа.
Но я обещал.
То, что ты наблюдал, – это просто финал.
Ты рождению жизни свидетелем стал.
Ну, а вы – только отзвук, холодная тень.
Ваша жизнь – это ночь. А бывает и день.
Но и ты не случаен, и ваша гульба –
не печаль, не отчаянье,
просто судьба».
Я сказал: «Я тебя ни о чём не просил».
Он ответил: «Просил. Просто ты позабыл.
Ты с юлою игрался, родившись из тьмы.
Это все забывают. Порой даже мы»…
© Вит. Чел. 05.10.2016