Не велит мне мама допоздна гулять.
Во дворе с ребятами дворника пугать.
-Не шали, сыночек, он не виноват,
что не академик, а метёт Арбат.
Он, Абдул, хороший, пусть немного пьёт.
А когда напьётся – сядет и поёт.
По-татарски, правда, слова не поймёшь.
Только вот, бывает, мимо не пройдёшь.
Вроде песнь нерусская и слова мудрёны,
Сердце переводчиком служит у Матрёны.
У неё, Матрёны, муж погиб под Прагой.
Вот с тех пор и потчует она Абдула брагой.
Сыновья Матрёны полегли в Берлине.
И она с Абдулом во хмельном помине.
Сам Абдул калекой с фронта воротился,
Видно, лишь поэтому так и не женился.
Не шалите, мальчики, не дразните старость,
Может, пить недолго брагу им осталось.
Не травите душу у людей хороших,
Нелегка судьба их, тяжела их ноша.
…Хоронить Матрёну вышел весь наш флигель.
А за нею дворник через месяц сгинул.
Скучен стал наш дворик без татарских песен,
И для нас, мальчишек, стал он пуст и тесен.
Разлетелась по свету пацанва арбатская –
Но в душе у каждого песенка татарская.