Там, в племени делаваров пылает священный огонь...
Вновь бубен в руках шамана звенит... нарушает покой.
Неистово пляшут тени, проносятся в искрах костра
И всполохами мгновений мерцают в завесах дождя...
Таинственная Толинка обрядом увлечена...
Во взгляде ее – хитринка. Она еще не жена.
Из призрачного чероки приходит тропой лесной
Индеец по имени Лони. Он встретил ее весной...
Враждующие соседи, воинственные сыны
Не помнят совместной дружбы, как будто обречены
Жестоко, извечно, зорко – выслеживать, убивать.
Но, юная делаварка напомнила Лони... мать.
Донома когда-то сына баюкала средь ночей...
О, как же давно все было, и он благодарен ей,
Что через года пронзила тревожным взглядом родным.
Рука вдруг стрелу опустила. Как будто - бы горький дым
Глаза заволок слезами, белесою пеленой.
Тропою любви, чероки! Мы – люди. Нельзя войной.
Легенды хранят былое: два племени – два врага.
Стремительные каноэ. Извилистая река...
Бег времени и событий.... Индейцы и наши дни.
Итоги моих наитий: они не хотят войны.
Иллюстрация: Американская художница Maija уже более 30 лет воспевает в своих работах красоту индейцев