Ты однажды захочешь. Ты точно однажды захочешь
Возвратиться, увидев, как в небе летают птицы.
И, записывая слова, собирая их в строчки,
Заводя разговор про «Я же не одиночка!»,
Наполняя дыханием лунным больные ночи,
Ты поймёшь, что уже нет поводов возвратиться.
И тогда так накроет, что хоть уходи под воду!
Собирай чемоданы и, волю зажав в кулак,
Выбирай то, что прежде было твоей свободой,
Но, спустя этот год, все остальные годы
Превращаются лишь в остатки былой свободы.
И тогда ты осознаешь «Я такой слабак…»
Заскребётся душа, привычно спустившись в пятки,
Обосновываясь там крепко. И кожа век
Опухает – уже не «Всё у меня в порядке!»,
Бесконечные разговоры и переглядки
С битым зеркалом. Сон безумный, худой и краткий.
И влюблённость в кошмары домашних библиотек.
Вырывается крик из бледной, как снег, груди.
«Не смотри на меня! Не трогай! Не говори!
Уходи же, мне больно, а там, прямо там, внутри,
Разжигается пламя, пышет оно, горит,
Да и бомба уже, по сути, вот-вот взорвётся.
Каждый день, каждый час, каждый пролёт минут
Я так верю, что меня всё ещё где-то ждут,
Мол, приду я по снегу, по ветру и по дождю.
Но, похоже, меня всё же опять сожгут
Под палящим над городом диском шального солнца…»
И сидишь в темноте, и зеркало пополам.
Возвратиться б тебе, но маршруты давно истёрты.
Кровь по пальцам бежит, по шее и по губам.
«Я тебя не отдам…», и звуком по проводам…
Чтоб в последний момент рвануть из себя аорту.