Здравствуй, моя Иришенька. Летит с приветом моё письмо к тебе. Как твоё здоровье? Как на работе дела? Здоровы ли мама с папой? Как там у вас погода?
У меня дела так себе. Я хотел приехать в гости, потискать тебя, моя пышечка, да познакомиться с родителями твоими. Вдруг бы я им глянулся и приняли бы меня зятем. Ты ведь им перечить не стала бы. Да и я парень бравый.
Но вот не получается никак. Здоровье меня подвело. Мать заболела аппендицитом и слегла в больничку. Скотины полный двор. Сеструха опять беременная, не знамо от кого. Батя трезвый только перед Пасхой бывает. Так что надёжа на меня одного.
Помогал Ваське Трутову баню ставить. Ты его знаешь. Он как выпьет лишка, так на третьей кассете на танцах начинает лезгинку плясать, мол это от отца, который помер давно от рук мафии. Хотя папаша его заезжий шабашник Ахмед. И у того в каждой деревне, где чего-то строили, по сынку.
Так вот про баню. Васька напился, как всегда, да уронил на ногу мне бревно. А так как уже ставили стропилу, я с бани упал в аккурат в курятник. А петух у Васьки, сама знаешь, какой. В общем, весь израненный и поклёванный, баню я доделал к ночи уже без Васьки. Мать его, хорошая и добрая женщина, намазала мне рожу зелёнкой и на ногу привязала Васькиной мочи, мол, она у него ядрёная и лечебная. Щипало сильно, но не опухло. И вот прибегает в это время Сонька Молодина, ты её тоже знать должна, соседка моя, которая на заработки ездила на севера и потом замуж за председателя вышла, а потом ейный муж с северов приехал и двойняшек молодожёнам подарил Сонькиных. Вот она прибежала и орёт, мол, корова благим матом вопит недоёная. Я похромал скорей доить, потому как Сонька коров отродясь боится, а тверёзых больше не нашла.
Вот пишу уже на другой день, паста в ручке кончилась тогда. Я с палкой-то тогда зашёл в сарайку, корова орёт. Ну я ей давай вымя мыть, да ногу пораненную пристраивать. Она, шельма, возьми да и поверни ко мне морду. Видать не узнала, а я с поторопку платок маманин не одел, да рожа в зелёнке.И как лягнёт меня в харю. Я и скопытился. Сонька заверещала, мол убили меня. А я и не заорать, ни выскочить. Во рту каша из зубов, я ведь ей, дуре тупой вымя мыл, а она меня так.
Батя прибежал и кое-как подоил её, а я домой уполз.
Утром я в зеркало как глянул и думаю, что лучше бы меня корова затоптала там в усмерть. Как я к тебе поеду такой? Родители ведь не поймут, что я некрасивый такой. В другой раз приеду обязательно.
Погода у нас тоже так себе. Дождь всё и дождь. Хлеб возят раз в неделю. Сельпо нынче работает только вечером. Ленка , продавщица, на сносях от какого-то городского. Говорит, что он её к себе заберёт замуж, тока пока не едет.
А я вот чего подумал вчера. Ты университеты свои бросай на фиг. Зачем они тебе?
После свадьбы всё равно ко мне переедем. Зубы я вставлю. Васька говорит, что из рондолю они, как золотые смотрятся. Я к бане пристрой сделаю - заживём. Корову себе другую купим. Там и детей мне родишь. Я же не пью и сам красивый. Все говорят. Я приеду когда, мы там с родичами твоими решим, когда свадьбу делать. Лучше по лету. А то по дороге не проехать по осени. Хлеб, да мыло бабам на тракторе в сельпо возят.
На том заканчиваю письмо. Так уже скучаю по тебе, краля моя. Целую. Твой Паша.
Лети письмо с приветом, вернись с ответом.