Издание 2, уточненное и дополненное
Из моей коллекции афоризмов о цинизме
12 апреля, 8:45
Цинизм — это героический идеализм, вывернутый наизнанку. Олдос Хаксли
Циник — человек, который, учуяв запах цветов, озирается в поисках гроба. Генри Луис Менкен
Циник прав в девяти случаях из десяти. Генри Луис Менкен
Ирония – есть синтез абсолютных антитез, а потому через нее, скорее всего, познается истина. Гегель Г.В.Ф.
Вечное искушение, против которого я непрестанно веду изнурительную борьбу, — цинизм.
Альбер Камю. Записные книжки*
Я не стыжусь, что ярый скептик
и на душе не свет, а тьма;
сомненье — лучший антисептик
от загнивания ума.
Игорь Миронович Губерман
Сомневайся во всём. DE OMNIBUS DUBITANDUM Рене Декарт
Человека, который говорит правду в неподходящий момент, называют циником. Оливер Хассенкамп
* - Я в отличие от Камю, с наслаждением ему проигрываю.
---------------------------
Перебирая архив
16 января, 9:07
Из неопубликованного
Это фрагменты. Небольшой текст про любовь-морковь, чуть-чуть про судьбу, а, в общем, про жизнь.
Смешно и непонятно
Комедия жизни в трех действиях с прологом и эпилогом.
«Ну, о чем писали и пишут все писатели мира?
Можно сосчитать по пальцам - любовь, смерть, труд, борьба.
Все остальное сюда входит. …»
Э. Хемингуэй (И. Эренбург, «Люди, годы, жизнь», кн. IV)
Пролог
Рожденье - это та доля бессмертия и вечности,
которая отпущена смертному существу.
А значит, любовь - это стремление и к бессмертию.
Платон, "Пир"
Жизнь проходила. Проходила безрезультатно. Осознание этого приходило постепенно. Он гнал от себя эту мысль. Он надеялся еще что-то сделать там, и там, и еще было немножко времени, еще что-то может произойти, - я еще что-то придумаю, - успокаивал он себя. - Ведь ты же всю жизнь стремился к результату, и много для этого сделал. Должно же выстрелить. Ты в мейнстриме, надо еще немного продержаться, жизнь вынесет тебя к большим событиям и делам, там, где ты будешь нужен. Именно ты. Он ждал перемен, но не начинал их сам еще и потому, что перемены в его жизни, означали бы и перемены в жизни людей, которые были с ним рядом.
Но время шло, а все оставалось по-старому. Он работал. Работа была то лучше, то хуже. Иногда не было никакой. Создавать свое он бросил. После последнего кризиса он еще некоторое время по инерции продолжал что-то делать. Но деньги иссякли. Снова одалживать он не захотел. В наследство остались долги, которые он с трудом погашал.
Еще в его жизни была женщина. Очень хорошая женщина. Но постепенно все ушло. Осталось уважение и благодарность за все то хорошее, что было. А хорошего было много. Но не было главного – не было общих детей. Ей не удалось родить, а потом она отказалась. Это, в конце концов, и предопределило расставание.
Перелом в осознании своего положения произошел после его юбилея. Точнее это осознание шло одновременно с крепнущей решимостью что-то изменить в жизни. Сами перемены начались еще до юбилея. Он устроился на хорошую работу. Стабильный достаток, значительно выше среднего, позволил начать планировать свою жизнь. Он хотел попробовать прожить остаток жизни набело. Он понимал, без помарок не обойдется, но в том, что осталось, должно быть главное, переписывать жизнь уже возможности не будет. А главным он считал детей. И его измученный многочисленными неудачами и долгим ожиданием, покрытый шрамами от столкновений с жизнью, идеализм просил только одного – чтобы дети рождались в любви. Ему нужна была любовь. Последняя в его жизни.
Действие первое.
Разговор в купе
Как они встретились? - Случайно, как все люди.
Дени Дидро, «Жак-фаталист и его хозяин».
У судьбы нет причин, без причины сводить посторонних.
Коко Шанель
Разве мы властны влюбляться или не влюбляться?
И разве, влюбившись, мы властны поступать так,
словно бы этого не случилось?
Дени Дидро, «Жак-фаталист и его хозяин».
Тот день выдался на редкость длинным. Накануне, молодой начальник, выслушав его просьбу отпустить пораньше, сказал, что поезд отходит поздно, и он сможет подготовиться к отъезду после работы. Заехав домой, он принял душ, переоделся, сложил вещи, неплотно поужинал (он не любил в дороге бегать по туалетам), вызвал машину и поехал на вокзал. Его попутчик – молодой инженер из его отдела. На вокзале его провожали две женщины. Как выяснилось потом, мать и сестра. В купе они были вдвоем. Полночи проговорили «за жизнь». Андрей, так звали инженера, не пил, поэтому разговор велся на серьезные темы – о смысле жизни, о профессии, о любви. Когда волевым решением он разговоры прекратил, сказав, что завтра тяжелый день и нужно отдохнуть, Андрей оказался расстроен, и еще несколько раз порывался завести беседу, говорил, что не спит в поезде (что оказалось правдой), но он в ответ коротко завершал начатую тему, и всем видом показывал, что уже спит. Хотя спать удавалось с трудом. В насквозь продуваемом холодным ночным ветром купе было невозможно заснуть, и он еще, под вздохи Андрея, и его регулярные выходы в коридор, ворочался часа два, пока не лег ногами к окну и не укрылся вторым одеялом. На пару часов удалось забыться.
Поезд прибывал рано. До начала работы головного офиса они с Андреем шли пешком по Москве и продолжали разговор «за жизнь». Андрей рассказывал о сложностях в своей семье, о том, как он борется с ними. Он молча слушал, изредка уточнял. Иногда комментировал, давал краткие оценки, пару раз рекомендации (в предположительной форме). Ситуация, действительно, была непростая. Ничего однозначного Андрею посоветовать было нельзя. Потом он немного рассказал о себе. О том, что ценит и почему. Андрей выслушав, задал вопрос,
- Так значит, - Андрей назвал его по имени-отчеству, - вы хороший человек?
- Какой хороший? На мне грехов много, Андрюха.
- Да?
- Да, к сожалению. Обыкновенный я человек.
…
Выйдя из кафе, он посмотрел время на телефоне. До отхода поезда оставалось больше восьми часов. Как он не любил эти длительные ожидания на вокзале. Но иди было не куда. Он нехотя двинулся к вокзалу.
- Может, удастся сдать билет и купить на более ранний рейс, - успокоил он себя.
Минут через тридцать он был уже у касс и выяснял возможность уехать более ранним рейсом. Но, к сожалению, его билет был электронный, и сдать его было нельзя. Он обреченно пошел наверх, в зал ожидания. Впереди, до отхода поезда, была целая вечность.
Заняв место, он первым делом попробовал подремать. Но в зале ожидания было зябко, металлические кресла были неудобными, так что надолго его не хватило. Он ходил, по пятому разу осматривал несколько невзрачных киосков, торговавших всякой ерундой, смотрел в окно, рассматривал пассажиров, ожидавших, как и он, свои рейсы. Ожидание порядком вымотало его, но время отъезда неумолимо приближалось. Время он отсчитывал до начала посадки, т.е., примерно за полчаса до отправления. Минут за пятнадцать до начала посадки он взял сумку и пошел на перрон. Он не любил Москву. Хоть она и давала много возможностей потратить деньги с удовольствием, и даже пользой, каждый раз он уезжал отсюда с облегчением. Отсидев в зале ожидания семь часов, он наконец-то шел на посадку. Он возвращался домой.
Поезд был тот же, на котором он утром приехал в Москву. Его купе было последним в вагоне. Он достал тапочки, бросил сумку под полку и стал ждать отхода поезда. Время приближалось к отходу, и он уже думал, что будет один в купе, и можно будет спокойно выспаться до приезда. Но за несколько минут до отхода поезда дверь в купе открылась, и в него вошла невысокая, приятная молодая женщина, с какой-то кладью в руках. Он еще не в полной мере осознал, насколько приятной была его попутчица, но встретил ее почти гусарской шуткой, - Обана, вот это повезло! – чем слегка насторожил ее. Но дальнейший ритуал знакомства прошел вполне стандартно, и успокоил ее, - имя, род занятий, кто куда едет, и через какое-то время, на его извинение, что он храпит во сне, она ответила, что она тоже, и также отшутилась, - Обана, вот это повезло!
…
Действие второе.
Разговор на съемках
Перед женщиной спросите самого себя,
будет ли интересно с этой женщиной разговаривать с этого
момента до старости. Все другое в браке преходящие;
большинство же времени проводиться в разговорах.
Фридрих Ницше
Хозяин. Ты, значит, был влюблен?
Жак. Еще как!
Дени Дидро, «Жак-фаталист и его хозяин».
В свободное время он был джентльменом...
Генри Миллер, «Черная весна»
Самолет набирал скорость, вдавливая в сиденье. Нараставшая вибрация внезапно закончилась, и земля стала быстро уходить вниз, открываясь вслед за стремительно удалявшимся горизонтом. Также стремительно уменьшались и уплывали под крыло аэродромные постройки, ограждение за ними, огромная парковка, дорога с вереницей машин, корпуса, лес, поселок, еще один, река, и над всем этим высоко над горизонтом яркое солнце.
Он откинулся в кресле и закрыл глаза. Вместе с уплывавшей под крыло землей, уплывала куда-то за спину и жизнь на ней. Он улетал из Москвы. Улетал на другой край земли. Впереди был почти суточный перелет с посадкой во Франкфурте и пересадкой в Нью-Йорке. Он улетал от старой жизни, в которой он оказался в тупике. Он ехал за надеждой. Он ехал за возможностью еще раз попробовать построить свою жизнь. Наверное, последней возможностью.
- Похоже, здесь все уже кончено. Ждать нечего. Вероятнее всего, что я и там никому не нужен, но съездим, посмотрим. Оттуда улетать будет уже некуда. В крайнем случае, буду спать на скамейке в парке, или смотреть на небо. Всем остальным распорядится судьба. Я соглашусь на любой ее выбор.
…
-Тс-с, отставить панику на корабле! - он попытался снять самый пик напряжения, - Иначе – сразу за борт. - И через паузу, - Ну, меня в смысле.
- Ты извини меня, ради бога, – продолжал он. - При определенных допущениях, меня, конечно, можно считать редкостным наглецом и эгоистом. Тут я принципиально возражать не стал бы. Правда, можно было бы подумать на счет моральных знаков. Но важнее другое. Ты ведь знаешь, что я могу вести себя как джентльмен. … Ну, иногда. Зачем-то. Ну вот, сегодня именно тот день. Так что, ничего не бойся. Ничего страшного не произойдет. - Он ободряюще посмотрел на нее, слегка кивнув головой.
- У меня три вопроса, нужно две с половиной минуты. Даешь? – спросил он. Она кивнула.
- Вопрос первый. Ты ведь любишь свою профессию, и собираешься ею заниматься?
Она снова кивнула.
Он полез в пистончик над карманом брюк, достал флешку и протянул ей. Она удивленно посмотрела на него.
- Ну, бери-бери. Это совершенно безопасно.
Она нерешительно протянула руку, он положил флешку ей в ладонь.
- Там несколько текстов в различной степени готовности. Один написан уже после нашего знакомства. Это какой-то вариант беллетристики. Правда, и он тоже не закончен. Пару текстов в стиле моралите, такое рассуждение о жизни, частично перекликающиеся по содержанию. Один из текстов довольно громоздкий, с множеством вспомогательного материала, но и с обилием моих комментариев к некоторым фактам моей жизни.
В общем, ты девочка умная, сама разберешься что к чему. Найдешь что-нибудь стоящее – используй, как посчитаешь нужным. Мне вряд ли удастся их закончить. Работаю урывками, с большими перерывами. Да и удастся - вряд ли кому-нибудь покажу. А ты человек ищущий. Может в работе что-нибудь и сгодиться.
Вопрос второй. Ты не вставляй меня ни в какой сценарий, а уж тем более не делай из меня женщину. Мне такие эксперименты не по годам.
Она улыбнулась.
Он продолжал. – Я в жизни я все-таки интересней, мне думается. А если уж вставлять меня в сценарий примерно таким, какой я в жизни, то…- тут он задумался на мгновение, - сейчас скаламбурю - сценарий пойдет не по сценарию. И в итоге, получится фильм, как говорил один шутник, который нельзя будет показывать детям до 18 лет, беременным женщинам, верующим людям и моей маме. Уж лучше я тихонечко так, за кадром, пройду в полумраке зрительного зала, оттаптывая людям ноги, куда-то туда, - он показал ладонью в пространство, - в буфет, где дают на разлив.
Она снова улыбнулась, слегка кивнув головой.
- И третий вопрос касается тебя. Вопрос достаточно интимный, но не самый интимный из тех, который я мог бы задать. Ты почему лежала в больнице?
Она нерешительно посмотрела на него.
- Я, почему спрашиваю. На некоторых фотографиях у тебя видна отечность возле глаз. Возможно, мне показалось. Но чаще всего, причина такой отечности либо почки, либо сердце. И ты, и твой муж относительно неплохо зарабатываете. Конечно, в молодости деньги тратятся легко. Но найди и время, и, в общем, небольшие деньги и раз в три месяца проходи обследование, - делай анализ на биохимию крови, сдавай кровь на сахар, делай узи сердца, внутренних органов. Раз в год МРТ. Проверяй сосуды. Сейчас диагностика развивается быстро. Сердце может всю жизнь беспокоить, и только потом скажется. А почки могут черту подвести быстро. Ты очень красива, болезни старят, а хочется, чтобы красота дольше была в этом мире. Но важнее то, что здоровье твое нужно не только тебе, но и твоим детям. А что мама значит для детей – тут уж не мне тебе об этом говорить.
Она внимательно слушала.
- Ну, вот и все. Чуть больше двух с половиной минут. Но я старался. Ну, и напоследок, в качестве прощания. Половину оставшейся мне жизни, буду жалеть, что не читал стихи наших молодых поэтесс. Иначе, я бы стал искать тебя еще пять лет назад.
Она спросила с легкой улыбкой, - Почему половину?
- Ну, если повезет, и умру быстро и относительно не старым, то всю жизнь. А если не повезет, то в конце жизни мои мечты будут вполне прозаическими, - буду лежа в постели мечтать о том, чтобы побыстрее сдохнуть, или, по крайней мере, чтобы эта липкая вонючая куча подо мной, к которой я прилип, быстрее подсохла.
Она с укоризной покачала головой.
- Ну, а сейчас иди. Я хочу посмотреть на тебя сзади. Такое маленькое мужское удовольствие.
Брови ее взлетели. Она смотрела на него.
- Ну, в общем, все мы кобели, - он, извиняясь, слегка пожал плечами, - даже те, кто не кобелюет. Нас такими природа создала.
Она, пряча улыбку, наклонила голову и пошла к съемочной группе. Отойдя метров двадцать, она обернулась.
Он прищурил один глаз и поднял вверх большой палец. Она улыбалась. Он еще раз поднял руку, помахал, и, повернувшись, пошел.
Возле бутафорского особняка конца 19 века, ухмыляясь, стоял его «благодетель», сотрудник грозного ведомства, который и сделал ему пропуск на съемочную площадку.
- Да, за пять минут от испуга до милой улыбки на прощание. Ты молодец. Из тебя, наверное, хороший вербовщик бы получился. Могу сделать протекцию. Рассказывай, что ты ей наговорил?
- No comment, - ответил он, криво улыбнувшись. – Если у тебя здесь дел больше нет, пойдем в ресторан пообедаем.
- Пойдем.
- Слушай, она ведь очень молоденькая. По Сеньке ли шапка? А?
- No comment, - упрямо ответил он, - Пойдем.
- Ну, пойдем-пойдем, - хлопнув его по плечу ответил «благодетель». – Кстати, видел, к кому она пошла? Парень в синей куртке?
- Да.
- Знаешь кто это?
- Да.
- Он с вас глаз не сводил, пока вы разговаривали.
- Ему по должности положено.
Действие третье
Собственно, единственное, по поводу чего можно смеяться
Жизнь — ловушка, а мы мыши; иным удается сорвать приманку и
выйти из западни, но большая часть гибнет в ней, а приманку разве понюхают.
Глупая комедия, черт возьми.
Белинский В. Г., Письма
Жизнь есть досадная ловушка.
Когда мыслящий человек достигает возмужалости и приходит в зрелое сознание,
то он невольно чувствует себя как бы в ловушке, из которой нет выхода
Чехов А.П. «Палата № 6»
Смерть — величайший математик, ибо безошибочно решает все задачи.
Ключевский В.О., «Афоризмы и мысли об истории»
Он сидел в маленьком заведении Crown Fried Chicken, пил кофе, ел мороженое, листал свои записи на планшетнике и записывал впечатления от перелета. Он отвез маленькую посылку от знакомых на окраину Нью-Йорка, до отлета было еще четыре часа, и зашел в это маленькое кафе. Посетителей почти не было, кроме трех молодых парней, сидевших у входа, но и они вскоре ушли, еще немолодая пара, двое мужчин среднего возраста о чем-то оживленно беседовавших, разбираясь с куриными крылышками, и молодой парень в наушниках.
Он открыл очередной файл, там были стихи, которые он написал в сентябре.
*АВФ*
Сквозь суету дневных забот я слышу стук колес.
Вновь поезд мчится.
И вновь купейный полумрак ночной, очки, улыбка милая,
Передо мною «злая птица».
18.09.2013.
***
Давно ты рядом, в вечность проводник,
Меня в пути сопровождая
Идешь. Я взгляд твой молчаливый на себе ловлю
И жест твой повелительный увидеть ожидаю.
Но медлишь ты, и я встаю,
И вновь в неведомое путь свой продолжаю.
18.09.2013.
*АВФ*
Уходит трудный день,
Но суетой своею он меня не лечит.
Я снова, глядя в темноту, горю.
Вновь по мгновеньям сею я тот вечер,
И вновь всю ночь с тобой говорю.
18.09.2013.
***
О, жизнь! Как твой причудлив бег!
То вихрем мчишься без оглядки и сомненья.
То, каплею сорвавшись, в сотни ярких брызг,
Ты превращаешь каждое мгновенье.
19.09.2013
***
Кто этот штурман, что маршруты выбирает и для тебя, и для меня?
Кто место встречи назначает в купе в начале сентября?
Что хочет он от нас увидеть, идущих разною судьбой?
Что мне он делать предлагает, сведя меня с тобой,
С той, что на путь свой только стала, и вряд ли видит даже середину?
Ведь ты лишь только начала подъём, а я уже иду в свою долину.
21.09.2013
***
Подражая классикам. Желание побыть* японцем.
Осень. Лужа у входа.
Ужин готов.
Циновка напротив пуста.
* – в надежде, что не придется соблюдать кодекс Бусидо.
24.09.2013
***
Задержался в теме.
Вечер. С поля иду.
Одиноко.
Пропорхнула ‘птичка’.
23.09.2013
***
По-прежнему в позе сейза.
Луч сквозь тучи пробился.
Хорошо, как весной.
Я вспомнил тебя.
24.09.2013
***
Лист рву, исписанный столбцами строф,
И смяв его, с досадою бросаю.
Пускай с судьбой еще я не окончил спор,-
Что проку от красивых этих слов!
И тот незавершённый разговор,
Незавершённым так и оставляю!
24.09.13
***
На окне герань, под окном сирень.
Жизнь моя не жизнь, а такая хрень.
25.09.2013
Он дочитал. Вставил стилус на место.
- А на что ты собственно рассчитывал? Что - она, увидев тебя, поймет, что вся ее предыдущая личная жизнь была ошибкой, и бросится к тебе на шею? Ну да, золото ты наше ходячее. Как это женщина, на которую ты обратил внимание, может не заметить, а самое главное не оценить твоего внимания, независимо от того, что происходит в ее личной жизни?
Цирк какой-то и ребячество.
Как говорил Хемингуэй – к старости люди не становятся мудрей, они становятся осторожней. Ты уж мудрей не стал это точно, да, и осторожней, вероятно, тоже.
Уже стемнело. Он посмотрел на таймер. – Кажется, мне пора. Время уже.
Он сложил планшетник, и, отодвинув почти нетронутое мороженное, встал.
…
Кофе вскипел. Она достала поднос. Протерла его салфеткой. Аккуратно налила в чашку кофе, в блюдце положила пару тостов, добавила тонко нарезанный сыр, и, поставив все на поднос, пошла с ним в спальню.
- Любимый, доброе утро. Уже семь, пора вставать. Вот твой кофе.
- Доброе. Спасибо. Как твой сценарий?
- Прочла.
- И?
- Забавно и непонятно.
- Не будешь снимать?
- Не знаю, наверное, нет. Это не моя история.
Она, нагнулась над подносом, оперевшись на колено и на руки, и поцеловала его.
- Завтракай и вставай. Надо выехать пораньше. Сегодня съемки в павильоне на Мосфильме. По дороге надо заехать на заправку.
--------------------------
Немножко про любовь
15 января, 20:59
Давно веду реестр цитат. По разным темам. Периодически перечитываю. Уточняю атрибуцию, поскольку не все произведения, из которых взяты цитаты, я читал. Есть собрание высказываний о любви. Недавно стал перечитывать. Целиком его выложить нереально. Очень большое. Тема уж больно важная для людей. Многие на эту тему высказались, и многое очень важное и интересное сказали о ней. Вот малюпасенькая часть из моего собрания. Здесь только мои любимые авторы, которых часто перечитываю. Ну, кроме Бальзака. Интерес к нему в моей далекой ранней юности.
Разве мы властны, влюбляться или не влюбляться? И разве, влюбившись, мы властны поступать так, словно бы этого не случилось?
Est-ce qu’on est ma;tre de devenir ou de ne pas devenir amoureux ? Et quand on l’est, est-on ma;tre d’agir comme si on ne l’;tait* pas?
* здесь e с акутом, сайт ее не поддерживает.
Жак-фаталист и его хозяин. Дени Дидро (1713—1784) — французский писатель, философ-просветитель и драматург, основавший «Энциклопедию, или Толковый словарь наук, искусств и ремёсел» (1751). Иностранный почётный член Петербургской академии наук (1773).
Мы ежедневно ночуем с женщинами, которых не любим, и не ночуем с женщинами, которых любим.
Tous les jours on couche avec des femmes qu’on n’aime pas, et l’on ne couche pas avec des femmes qu’on aime.
Жак-фаталист и его хозяин. Дени Дидро (1713—1784) — французский писатель, философ-просветитель и драматург, основавший «Энциклопедию, или Толковый словарь наук, искусств и ремёсел» (1751). Иностранный почётный член Петербургской академии наук (1773).
Знаю, что значит любовь: любовь — помраченье рассудка. Эразм Роттердамский(1469 — 1536) — крупнейший учёный Северного Возрождения, прозванный «князем гуманистов».
Человека, который всю жизнь любит одну женщину, следует отправить к врачу, а может, и на виселицу. Джордж Шоу (1856—1950) — ирландский драматург, писатель, романист, лауреат Нобелевской премии в области литературы и один из наиболее известных ирландских литературных деятелей
Любовь основана на заблуждении, будто одна женщина отличается от другой. Love. The delusion that one woman differs from another. A Book of Burlesques. Генри Менкен (1880—1956) — американский журналист, эссеист, сатирик.
В пожилом возрасте любовь превращается в порок. Оноре Бальзак (1799—1850) — французский писатель, один из основоположников реализма в европейской литературе
Любовь к одному есть варварство: ибо она осуществляется в ущерб всем остальным. Также и любовь к Богу. Фридрих Ницше (1844—1900) — немецкий мыслитель, классический филолог, композитор, поэт, создатель самобытного философского учения
Если великая страсть овладевает нами во второй раз в жизни, у нас, к сожалению, нет уже прежней веры в ее бессмертие… Генрих Гейне (1797 —1856) — немецкий поэт, публицист и критик.
--------------------
Единственная вторая жизнь
8 августа, 2015
У человека две жизни, и вторая начинается тогда, когда он понимает, что жизнь всего одна.
Нашел в инете, и совершенно согласен.
----------------------------------
Два мира – два Шапиро
13 июня, 2015
Есть такая точка зрения, что мужчины и женщины это инопланетяне, и взаимопонимание между ними – большой вопрос.
То, что мы с ними разные, для меня очевидно. Но так, я бы эти отличия, все же, не драматизировал.
Но, хотя, вот вопреки моим убеждениям, недавнее жизненное наблюдение.
Хожу в поликлинику на уколы. Обычно очереди очень большие. Но, как-то выдался день, людей было не очень много. Занял очередь. За мной заняли. Стою, скучаю. Подходит пожилая женщина, спрашивает, кто последний. Отзывается примерно такая же. Но, наученные горьким опытом стояния в длинных очередях, теперь люди еще спрашивают, - А за кем вы? Женщина показывает рукой на скамейку, стоящую поодаль, и говорит, - Вот за той женщиной с черной сумкой. Я вяло провожаю взглядом ее жест, и действительно вижу женщину с черной сумкой. Рядом еще одна. Тоже с черной сумкой. Я пытаюсь понять, на какую из двух она показывает, но безуспешно. А женщины, определившие свое место в очереди, довольные собой расходятся. Еще раз всмотревшись, я понимаю, - на скамейке, плечом к плечу сидит три женщины, у каждой на коленях черная сумка. Я вспомнил жест, которым женщина указывала, на эту скамейку, он и тогда для мены был неубедительным, а при данных обстоятельствах, и подавно. Если бы я занимал очередь, после такого ответа на мой вопрос, я оказался бы в тупике. Пришлось бы приставать с уточнениями. Ну, а женщины поняли друг друга.
Вот и рассуждай теперь, насколько мы похожи или различны, и об особенностях понимания у мужчин и у женщин.