судьба, подкрадываясь сзади,
к виску подносит пистолет.
я начала забавы ради,
уже три целеньких тетради
в неполных восемнадцать лет.
дефолт. я чахну над листами, как будто гроб, а не листы. они бессмысленными стали, хоть собирайся в монастырь. годами я копила строчки, как клад хранила в тишине; мои бессовестные дочки теперь чужие стали мне. десяток сотен в меньшей мере кривых и слаженных стишат внезапно стали злые звери и изожрать меня спешат: они несут в себе былое, людей, событий череду, что обернула я золою, и к чему больше не приду. что было плохо - изливала, что было рай - завершено, я столько букв нарисовала - теперь и слёзно и смешно, мой жуткий возраст подростковый остался в этих словесах, а я сняла с себя оковы и умалилось на весах.
и потому я отторгаю мой бывший базис - я нова, я стала здорово другая на мысль, на принцип, на слова; мои богатые запрятки теряют ценностью в разы, я гол сокол, но всё в порядке: со мной и слово и язык, но хоть пускай теперь на ветер, всё то, что в них пережито, ведь я чиста, и что-то светит сквозь нутряное решето. и я пихаю в дальний ящик этот толстенный манускрипт, чтобы писать о настоящем. о чём мне сердце говорит.