- Чегой-то с утра ты маленько раскис...
А ну, доложи обстановку, Денис! -
Дядь Саша склонился над картой угрюмо,
Велел принести самогонки из трюма,
Дениску за уши слегка потрепал,
Чтоб тот приобрёл благородный накал.
Им ветер навязчиво дул в паруса,
Но хмурились сверху на них небеса.
- Так что ж говорить... Дело ясно, дядь Саша,
Провальна однако политика наша.
Сколь мог, голосов на себя оттянул,
А нонче гляжу, хоть кричи "караул!"
Пластается "Город" за братские души,
Да только они не хотят даже слушать -
Кричат: не пахать вам, злодеи, не сеять!
Везите-ка нам огурцов из "Пурсея"!
Ещё целый ряд близлежащих домов
Затребовал с нас африканских сомов...
От этих забот скоро я полысею...
- Ну, будет скулить! Позвони Алексею!
Заботы уйдут, да пребудет веселье...
- Звонил... Он, как будто бы, снова с похмелья...
Ругается матом и рвётся на волю...
Взревел дядя Саша: - Засранца уволю!
Велю сомовода я вместе с тобою... -
Почуял Денис - видно, быть мордобою...
Дядь Саша кричал: - А тебя я, прохвоста,
Навечно сошлю в эту... в "Партию роста"!
Гляжу, что не можешь ты жить без понтов,
Вот, пусть воспитает тебя там Титов!
Ты мудрости внемли, сопливый юнец! -
Тут понял Денис - наступает... конец.