Берегите своих мужчин

    
     Крылатое «Берегите мужчин», слетев со сцен наших юмористов, быстренько осело в умах обывателей и почти с саркастическим подтекстом. В том была уверена, конечно, я. До поры до времени! Легкою походкой шагала я по жизни. Склонялись цветы, улыбалось солнце, в косах - ветров шальные нравы. Цветом алых лепестков пылали щечки круглые в мороз. Порхающих снежинок красота плела мне атмосферу волшебства. Искрили «крючки» в игре беспечных глаз. И вальс в подлунный час и только вальс.
               
     Шумел однажды скверик городской. Средь тополей, берез гуляла вольно молодежь. И мы с подругою вдвоем, о чем-то девичьем своем, смеясь без умолку бредем, в ощущении сопровождающего взгляда… Да! Разве, то не один из вопросиков по поддержанию вздернутых носиков? Простясь с подругою потом, стою на остановке, забыв о том я вовсе. Но взгляд зовущий в народной гуще. О, Боги, мой зачитанный Эсхил лик античности явил: комильфо. Играющие мускулы в безупречно-офицерском. А мы, дурехи, при виде звездочек совсем уж неровно дышим. Даже самые маленькие способны взволновать сердца наши... слабенькие.

               
     И вот опять, дней через пять, возник он из ниоткуда: сама галантность, скрип сверкающих, букет к груди прижат - от сердца надо понимать. Взгляд лукав, а как иначе в таком красавце, обласканном вниманием доброй половины женщин городка. (Быть свидетелем комплиментных эпизодов приходилось позже.) И очень скоро, забыла о том я вовсе: выскользнув из какой конкурентной атмосферы, разорвал он цепи и открыл мне ЗАГСа двери, став законною...  здесь уж лучше промолчать, но мог любой сказать: «Откуда берутся стервы - жены, ведь невесты все милы, пригожи". Еще б иначе! Со мной же он, как с цветком, боялся и вздохнуть неосторожно. В доме лучшие наряды в шикарном беспорядке, каменья в золотой оправе приучил получать из года в год, когда приходит пароход. Удивлять и баловать был желаньем полон, потому и в моря пошел он. Да и сказано ж народом: «Мужчина - не домашнее растение». Случалось и  продлялось его пребывание в семье: корабли на якоря ставили без времени. И взгляд у жен, конечно же, взволнован! Общения лимит? Чего греха таить… Как-то вздох не смог он скрыть: «Может рейсовые, мать, тебе частями отдавать. Климат в доме веселей под шелест рублей, да и не «залапаны» пока блеск камней и злата».

     Однако… Тускнеет блеск камней и злата при виде тучнеющих телес!
Крепчали капризы, недовольства и слезы о неудавшейся судьбе, о невстреченном принце (на коне). Топот и ропот. И вот он уходит. Счастия полна! Свободою дышу. Шик. Блеск. Поклонников не счесть - другой, третий: чих, пых; песочек выметаешь, их самих. Год. Стала я разборчивей вперед: «Миллион» - очередному говорю. Он: «Продам лишь дом». Куда ж тебя я выгоню потом, когда мне надоешь, почеши-ка плешь. И второй уж год где-то муж гуляет мой. Ах, ране знала я в речах слово лишь «сожитель». Зрите, Боги! Вам я шлю свои упреки.

     Раздумье. Потуги. Рождается истина. И кричит уже она: «Лицом к
лицу – лица не увидать, большое видится издалека!». Я имела доброго,
любящего мужа, с взглядом соотнесенным лишь моим. Поступки и действия
его – с одобрения ЭГО моего. Я ведь была такой умной!
Ой-ей-ей, оказалось, он просто позволял мне быть такой. Только настоящий
мужчина способен проявить слабость перед женщиной, как видно. Это рядом
с ним я смотрелась. Его трогательное внимание сохранили во мне детскость, столь заметную, как оказалось, окружению. Лишь теперь начинаю взрослеть без его широкого плеча. Печаль…

     Если б мое формировавшееся мировоззрение не было так беспечно,
была бы счастлива я вечно.