Великая полночь! Вино и безумье!
Где было беззвучье - гремит шумный бал.
То время теней, торжество полнолунья,
Страстей вековых невозможный накал!
Где были гробы да истлевшие кости -
Там грешников вновь возродившийся строй,
И в миг воплощения страшные гости
Спешат присягнуть Королеве ночной.
Оркестр звучит так торжественно-стройно -
Её бы, сам Штраус за пультом! Но свет
Такой непривычный, такой беспокойный,
И мечутся отзвуки пьяных бесед,
Мелькают, как молнии, чёрные фраки
И женская стать обнажённых фигур -
Пропащие души, чьё место - во мраке,
Со дна всех конфессий, религий, культур.
И каждый из них в тайне жаждет прощенья,
Предатель ли, вор ли, палач-душегуб...
Молчит Королева. Она - "в восхищеньи"
От прикосновений их мертвенных губ.
И вот полонез вдруг сменяется джазом,
В фонтанах шампанское бьёт и коньяк,
И фальшью сквозят легкокрылые фразы -
Здесь каждый друг другу - не друг и не враг.
Но взор с бесконечной мольбой и обидой
Пронзил Королеву и странен был крик
Безумной девицы - "Меня зовут Фрида!",
С какою надеждой! Всего только миг -
И горестный вопль, навязчиво-звонкий,
Летящий поверх беспокойных могил,
Тревожной, безвольной убийцы ребёнка -
Неистовый музыки гул поглотил.
Звучали то крики, то смех, то напевы,
Кружился, пестрил в вихре танца весь зал.
Но Фриды несчастной в ушах Королевы,
Печалью исполненный, голос звучал.
Но вновь - яркий свет! И вино - о безумье! -
Бежит через край, как избыток вины,
И призрачен миг торжества полнолунья -
То царство безвременья - бал Сатаны!